– Если бы это было правдой, могла ли миссис Уайт каким-либо образом провоцировать болезнь своей дочери?

– О нет! Верина болезнь спровоцирована психогенно – ею же самой.

– Как определить, действительно это так или причина все же в действиях матери? – выдержав паузу, спрашивает Джоан.

– Методом исключения. Я бы изолировал миссис Уайт от Веры и посмотрел, не исчезнут ли симптомы.

– А если я скажу, что при воссоединении с матерью организм ребенка, находившегося в коме, полностью восстановился в течение часа?

– В таком случае, – отвечает доктор Фицджеральд, – я бы однозначно исключил делегированный синдром Мюнхгаузена.

– Насколько я понял, – начинает Мец, – у вас нет стопроцентной уверенности в том, что же все-таки мучит Веру: соматоформное расстройство, которым страдает она сама, или делегированный синдром Мюнхгаузена, которым страдает ее мать?

– Гм…

– После тяжелых разводов у детей всегда развивается соматоформное расстройство?

– Нет, – говорит доктор Фицджеральд. – Дезадаптивное поведение может принимать самые разнообразные формы.

– Например?

– Истерики, всплески сексуальной энергии, резкое ухудшение успеваемости в школе, возрастание или исчезновение аппетита… Список можно продолжать бесконечно, мистер Мец.

– Понимаю. А правда ли, что не все случаи делегированного синдрома Мюнхгаузена выявляются и регистрируются?

– Правда.

– То есть, хотя это и редкое заболевание, в действительности оно может быть не таким редким, как утверждают статистические сводки?

– Верно.

– Правда ли, что пациенты, которым поставлен диагноз «делегированный синдром Мюнхгаузена», – это преимущественно женщины, чей средний возраст – тридцать три года?

– Да.