— Она работает?

— Боже, я не знаю. Не уверен, что это главное.

— Но в этом же смысл? — спросил он.

Сэм отремонтировал "Лейку": он вернул ей жизнь, а она вытащила его из "Иной жизни".

В колледже он изучал философию, но только в колледже.

"Лейку" он забыл в поезде в Перу во время медового месяца с первой женой.

В тридцать девять он стал самым молодым судьей, когда-либо назначенным в Апелляционный суд федерального округа Колумбия.

На мой шестьдесят пятый день рождения мальчики повели меня в "Великую стену", ресторан сычуаньской кухни. Сэм, подняв бутылку "Циндао", произнес прекрасный тост, закончив его словами: "Пап, ты всегда смотришь". Я не понял, имел он в виду мою осторожность или, наоборот, любопытство.

Тамир сидел на полу, привалившись спиной к стене, и глядел в телефон, который держал перед собой. Я сел рядом.

— Я засомневался, — сказал я.

Он улыбнулся, кивнул.

— Тамир?

Он снова кивнул.

— Ты можешь на секунду отвлечься от сообщений и послушать меня?

— Да никаких сообщений, — сказал он, показывая мне экран: мозаика превьюшек семейных снимков.

— Я засомневался.

— Только засомневался?

— Ты можешь со мной обсудить?