— Если я буду еще рожать, а я не буду, это может быть только в контексте брака, а такого не произойдет.

— Жизнь долгая, — сказал юрист.

— А вселенная еще больше, но не похоже, что нам стоит ждать визитов разумных пришельцев.

— Это только потому, что мы еще не в Еврейском доме, — сказал я, пытаясь одновременно успокоить Джулию и установить некоторое бескорыстное товарищество с посредником, который бросил на меня озадаченный взгляд.

— Да и не долгая она, — продолжила Джулия. — Будь жизнь долгой, я бы не отмахала уже половину.

— Мы еще не отмахали половину, — сказал я.

— Ты нет, потому что ты мужчина.

— Женщины живут дольше мужчин.

— Только номинально.

Посредник, как всегда, не заглотил наживку. Он покашлял, как будто взмахнул несколько раз мачете, которым собрался прорубить тропу в диких зарослях нашего брака, и объявил:

— Этот пункт, который, я должен заметить, абсолютно стандартен для соглашений типа вашего, никак не затронет вас в случае, если вы не будете больше иметь детей. Он только защищает вас и ваших детей на тот случай, если дети появятся у Джейкоба.

— Я хочу его исключить, — сказала Джулия.

— Может, мы перейдем к действительно спорным моментам? — предложил я.

— Нет, — сказала она. — Я хочу его исключить.

— Даже если это означает лишиться защиты закона? — спросил посредник.

— Я доверяю Джейкобу, он не будет обеспечивать других детей лучше, чем наших.

— Жизнь долгая, — сказал я, подмигивая посреднику, хотя мои веки оставались неподвижны.

— Это такая шутка? — спросила она.

— Вроде как.