«Супермен» поднялся с откидного сиденья у двери и направился в хвостовую часть грузовой кабины. «Теперь пора! – сказал себе Нефёдов и, схватив подвешенную к борту надутую кислородную подушку, бросился с ней к открытой двери. Внутри всё сжалось от распахнувшегося ему навстречу безбрежного пространства. Борису показалось, что за последние минуты винтокрылая машина поднялась выше. Ну да теперь уже всё равно! Пути назад не было. И всё-таки на мгновение ужас парализовал его. Но лишь на мгновение. Переборов секундное замешательство, беглец шагнул в бездну…

Глава 47

Глава 47

Сознание возвращалось к нему постепенно. Очень долго Борис вообще не мог понять, где он и что с ним. Из памяти словно стёрли солидный отрезок времени. Он прекрасно помнил свой дикий прыжок из вертолёта и первые часы после него. А вот что произошло дальше, – было покрыто абсолютным мраком. Похоже, что каким-то непостижимым образом ему снова удалось обмануть судьбу. Конечно, если только он не на том свете…

Он лежал голый на полу какой-то хибары, накрытый одеялом из звериных шкур. Здесь пахло сыростью, а ещё морем и рыбой.

Мысли в голове были обрывочные и неспокойные: «Сейбр» спрятан в полосе прилива… Надо срочно сообщить своим… Где мой пистолет?… Страшно хочется пить… Что с ногами?». Он был ещё настолько слаб, что практически сразу снова провалился в глубокий сон…

Когда он снова очнулся, то обнаружил, что чьи-то заботливые руки перебинтовали его ступни. Стоило Борису слегка пошевелить пальцами под повязкой, и он вскрикнул от острой боли. Однако эта боль окончательно пробудила разум. Мысли, перестав хаотично проскальзывать сквозь сознание, начали цепляться друг за дружку, выстраиваясь в логические цепочки. Стало ясно, что ноги серьёзно повреждены при ударе о воду. Скорее всего сломаны. По крайней мере, правая. Просто из-за шока он не почувствовал этого сразу. Новость не слишком взволновала Нефёдова. За свою долгую жизнь он привык к травмам. Профессия военного лётчика учит терпеть боль. Труднее приспосабливаться к тому, что с годами периоды зализывания ран становились всё длиннее.

Мужчина сел и осмотрел своё тело. Похожим образом, вернувшись из тяжёлого боя, он изучал после посадки свой самолёт, подсчитывая пробоины и прикидывая в уме, сколько времени механикам понадобится на то, чтобы залатать «старушку».

Но тут совершенно дикая ошеломляющая догадка пронзила Бориса раскалённым прутом: «А если это плен?!».

Он ужаснулся, ведь теперь – со сломанной ногой, да ещё и голому убежать будет крайне сложно. «Впрочем, и чёрт бы с ним, что голый. Скверно, что с голыми руками».