– Ясно. А она… Она знает, кто я?

– Ну конечно. Мы с ЭлДжей специально часто говорим о тебе. Ава обожает смотреть «Нефтяных баронов». Она каждую неделю смотрит на тебя.

Ческа поежилась, и Дэвид мысленно отругал себя за этот промах.

– А ЭлДжей? Она, наверное, ненавидит меня, да?

– Нет, Ческа, ничего подобного.

– Вам, наверное, было так трудно понять, почему я уехала сюда и оставила Аву, но ты понимаешь, что у меня не было выбора? Я знала: если я скажу вам, вы меня не отпустите. А мне надо было оставить все позади, уехать от своего прошлого и начать все сначала.

– Ческа, мы все понимаем. Но, если честно, в последние годы ЭлДжей было очень тяжело. Она стала для Авы приемной матерью и, как я думаю, всегда боялась, что ты можешь забрать у нее свою дочь. Мама любит Аву как своего ребенка, и все недобрые чувства, которые она испытывала к тебе, полностью забыты ради покоя Авы.

Ческа тяжело вздохнула.

– Я изгадила всю свою жизнь, да, дядя Дэвид? Моя карьера рухнула, я не могу поддерживать никаких отношений, и я бросила родную дочь.

– Ческа, тебе всего тридцать четыре. У многих людей к этому возрасту только-только наступает расцвет. А ты говоришь так, будто ты моя ровесница.

– Я и чувствую себя твоей ровесницей. Я работала не покладая рук тридцать лет из этих тридцати четырех.

– Я знаю. Как бы я хотел, чтобы я не знакомил тебя с Леоном много лет назад. Ты можешь винить меня во всем этом.

– Ну конечно я не виню тебя. Это была моя судьба. Дядя Дэвид, могу я у тебя кое-что спросить?

– Давай.

– А ты… Ты думаешь… А я – нормальная?

– Это зависит от того, как ты понимаешь слово «нормальная», Ческа.

– Хорошо, дай я спрошу по-другому: ты не думаешь, что я сумасшедшая?

– У тебя была очень необычная жизнь. При таком уровне стресса и напряжения, которому ты была подвержена с самого юного возраста, неизбежно должны быть какие-то последствия. Если тебя это беспокоит, ты всегда можешь пойти и поговорить с кем-нибудь о том, что ты чувствуешь.

– Ни за что! Больше никогда! Эти психиатры не помогают, только лезут, куда их не просят, и делают все только хуже. Дело в том, дядя Дэвид, – Ческа сделала глубокий вдох, – что иногда я слышу эти… ну, голоса у себя в голове. И они, ну, заставляют меня делать разные вещи. Я… Я…

Дэвид видел, что она начинает вести себя возбужденно.