– Мы ни о чем не говорили!

– Вы это утверждаете? – подозрительно ласково спросил начальник сыскной и, наклонив голову, подался вперед.

– Да, утверждаю! – решительно кивнул гимназист.

Фома Фомич смотрел на него и думал: «Еще совсем молод, а уже так врет. Этого можно добиться только личным примером родителей».

– Если то, что вы сейчас сказали, окажется неправдой, вас могут обвинить в лжесвидетельстве, и вы попадете под суд. Вам это понятно?

– Понятно… – тихо проговорил, поджимая губы, Сергей.

– Разве? А мне даже показалось, вы этого не знали? – Начальник сыскной смотрел пристально и чуть надменно.

– Да, я не знал… – пробормотал юноша.

– Вот видите, теперь постарайтесь, вооружившись новыми для себя знаниями, ответить на мой вопрос: «О чем был разговор за обедом?»

– Не знаю, я как раз выходил…

– А Руфина Яковлевна утверждает, вы были за столом, и у меня нет никаких оснований ей не верить!

– Да, я был за столом, был, но не понимал, о чем идет речь, я ведь еще… – он задумался и перевел взгляд с фон Шпинне на равнодушного Кочкина, затем на строгого доктора, – я еще не взрослый… – закончил тихо.

– Да нет, Сергей, вы уже взрослый. По законодательству Российской империи можете и должны отвечать за свои поступки сами, без скидок на возраст, а если учесть то, что речь идет об убийстве…

– Но я же никого не убивал!

– Верю! Но может статься, что вы покрываете убийцу, а это тоже значительное преступление, и не только перед людьми, но перед Богом.

Начальник сыскной сам не знал, зачем приплел Бога, но так уж получилось.

– Я никого не покрываю, потому что не знаю, кого покрывать!

– Хорошо! – кивнул Фома Фомич. – Но вернемся к разговору за обедом. Вы сказали, что не понимали, о чем идет речь, так?

– Так!

– Но слово «труп» вы наверняка слышали?