Дэнни и Джерри положили руки на капот патрульной машины, и Маккенна торжественно их обыскал.

— Бред, — шепнул Дэнни. — Они поймут, что дело нечисто.

— Ерунда, — возразил Маккенна. — Позор вам, о маловеры.

Маккенна надел на них расстегнутые наручники и затолкал на заднее сиденье машины. Сел за руль и повез их по Харрисон-авеню.

Гамильтон сказал:

— Знаешь чего? Если я хоть раз тебя встречу не по службе…

— Тогда что? — осведомился Дэнни. — Заплачешь о своей глупости?

Маккенна привез Дэнни к его конспиративной квартире в Роксбери, остановившись на обочине в полуквартале от здания.

— Как себя чувствуешь?

Честно говоря, Дэнни чувствовал, что ему хочется плакать. Не по какой-то определенной причине, а от общей, всепоглощающей усталости. Он потер лицо ладонями:

— Все в порядке.

— Ты своей стрельбой выбил потроха из террориста-макаронника всего четыре часа назад, а потом под чужим именем отправился на встречу с другим возможным террористом и…

— Черт дери, Эдди, они не…

— Что ты сказал?

— …не террористы, черт возьми. Они коммунисты. Они бы с удовольствием посмотрели, как правительство рушится. Согласен. Но они не бомбисты.

— Ты наивен, мой мальчик.

— Пусть так. — Дэнни потянулся к ручке дверцы.

— Дэн.

Маккенна положил ему руку на плечо.