— Вы что думаете? Думаете, куча цветных спит и видит, как бы выбежать на эти самые улицы с пушками? Чтоб у вас и у прочей белой швали в этой стране нашелся повод всех нас поубивать? По-вашему, мы хотим, чтоб нас всех перебили? — Он смотрел на Маккенну снизу вверх, на уровне его глаз висел здоровенный сжатый кулак. — У вас под носом орудует банда сукиных сынов, которые родились где-то за границей и сегодня пытаются разжечь революцию. Так валяйте, Маккенна, хватайте их. Прибейте их, как собак. У меня к этим людям нежности нету. И у других цветных нету. Это и наша страна тоже.

Маккенна с кривой ухмылкой посмотрел на него:

— Что ты там вякнул?

Лютер сплюнул на землю и перевел дух:

— Сказал — это и наша страна тоже.

— Это не так, сынок. — Маккенна покачал своей массивной головой. — И никогда так не будет.

Он оставил Лютера, забрался в свою машину и отъехал. А Лютер поднялся с колен, вздохнул несколько раз, и тошнота почти прошла.

— Нет, это так, — шептал он снова и снова, пока не увидел, как задние огни Маккенны повернули направо, на Массачусетс-авеню. — Нет, это так, — повторил он еще раз и сплюнул в кювет.

В это утро с 9-го участка в Роксбери стали поступать сообщения, что перед Оперой на Дадли-сквер собирается толпа. Всем подразделениям было приказано выслать людей на место, а конный отряд собрался в конюшнях.

Сотрудников свезли со всех участков к зданию 9-го; командовал ими лейтенант Эдди Маккенна. Все сгрудились на первом этаже, в широком вестибюле, и Маккенна обратился к ним с лестницы, дугой поднимавшейся на второй этаж:

— Джентльмены, «латыши» организуют незаконное массовое сборище перед Оперой. Что вы об этом думаете?

Никто не ответил.

— Патрульный Уотсон!

— Я!

— Что вы думаете об этом незаконном сборище?

Уотсон, семья которого некогда взяла эту фамилию вместо своей польской, совершенно непроизносимой, расправил плечи:

— Я бы сказал, что они выбрали для этого неподходящий денек.

Маккенна поднял руку:

— Все мы поклялись защищать американцев вообще и бостонцев в частности, служить им. А «латыши», — он фыркнул, — «латыши» ни к тем ни к другим не относятся, джентльмены. Будучи варварами, они решили проигнорировать недвусмысленный запрет властей города устраивать шествие. Они планируют пройти маршем от здания Оперы по Дадли-стрит и далее к Апхемс-корнер, что в Дорчестере. Оттуда они намерены повернуть направо, на Колумбия-роуд, и двигаться до парка Франклина, где желают провести митинг в поддержку своих товарищей — да, товарищей — в Венгрии, Баварии, Греции и, разумеется, в России. Есть среди нас русские?