Мама Фэй была готова рассказать еще больше подробностей, но в этот момент зазвонил телефон Евы. Извинившись, Ева поспешила спуститься с крыльца и устроилась на старых шинных качелях, свисавших с толстой шишковатой ветки древней смоковницы.

– Привет, мамочка, – сказала Одри, ее чистый, будто звон колокольчика, голос звучал задорно.

– Милая! Я так по тебе скучаю, – едва дыша, ответила Ева. Она не разговаривала с Одри уже три дня.

– Я получила твою посылку! С твоим кольцом с камеей, – восторгалась Одри. – Потрясающе! Ты действительно даришь его мне?

– Да, дарю. Мне кажется, пришло время передать его тебе.

– Почему?

– Долгая история. Расскажу, когда увидимся.

– Хорошо. Мам, знаешь что? У меня срочное дело. – Одри перешла на шепот. Я в торговом центре с моими друзьями из Папафорнии, и тут этот мальчик.

– СТОП.

– Клянусь. Мы вчетвером ели мороженое и разговаривали… и ух, он такой милый, но я не знаю, нравлюсь ли я ему. Я не умею флиртовать.

Флирт! Как Ева собиралась пережить следующие пять лет?

– Ну, – начала она спокойно, – что ты делала?

– Последний час? Игнорировала его. Я даже не могу на него смотреть. Это тяжело; лучше бы мы опять были просто друзьями.

– Но… разве вы сейчас не друзья?

– БОЖЕ, МАМА, ТЫ НИЧЕГО НЕ ПОНИМАЕШЬ.

– Милая, не повышай голос на людях. – Ева взглянула на крыльцо и увидела, что Мама Фэй спит и ее серебристые волосы блестят в лучах яркого солнца.

– Как мистер Холл, мамочка?

– Я уверена, что он в порядке. Но я хочу услышать побольше об этом мальчике.

Не обращая внимания на просьбу, Одри спросила:

– Тебе не кажется странным, что он будет преподавать в моей школе? Типа, у вас все нормально?