– А если это так и есть?

* * *

И следующей весной нам действительно удалось поймать двух верблюдов в сухом русле какого-то южного притока Осо Негро. Это были дромадеры, но немного поменьше тебя, Берк, более худые и куда менее сговорчивые. Мы долго ломали голову над тем, откуда они здесь взялись. Команд на арабском и турецком они явно не понимали, как, впрочем, и команд на английском, а именно английские команды использовали в отряде Неда Била. Поскольку Джолли был абсолютно уверен, что верблюды никогда и ничего не забывают, он предположил, что это, должно быть, новые «рекруты», нам совершенно не знакомые. Видимо, их привезли сюда в качестве вьючных животных частным образом для работы на шахтах. А может, это были просто детеныши тех верблюдов, что составляли войско Била.

– Представь только, как мы заживем, когда у нас будут еще два верблюда, – мечтал Джолли.

Ну, я не очень хорошо это себе представлял, но понимал, что возить соль на трех верблюдах куда легче и выгодней. Мы очень неплохо заработали, да и ты, по-моему, был рад разделить груз на троих. Мы отправлялись в недолгие походы, и хорошо, что путешествия наши становились все короче и мы могли возвращаться домой. Зато в каждом новом месте нас ждало что-то незнакомое и удивительное.

Но зову игорного дома Джолли по-прежнему не поддавался. Он вбил себе в голову, что если ему и суждено разбогатеть, то богатство свое он заработает собственным трудом, не важно каким.

Именно поэтому мы в итоге и оказались в экспедиции, направлявшейся на озеро Блэк-Лейк.

* * *

Мистер Фрэнк Тибберт и доктор Ллойд Бичер услышали о нас, когда мы с Джолли работали в Уэрфано на шахтах «Рокуэлл Майнинг Компани». Четыре месяца мы провели в пустыне Чиуауа милях в двадцати к востоку от Булхеда. Я такой жуткой дыры раньше и вообразить себе не мог, будь она проклята. Каждую ночь мне удавалось урвать в лучшем случае часок сна, потому что мертвые шахтеры толпами бродили и по улицам, и по маленькому кладбищу на холме и какими-то задушенными голосами пели свои колыбельные. А восточный ветер вечно нес из бескрайней пустыни тучи желтой пыли, и на исходе каждой ночи все в нашем лагере, устроенном в неглубокой впадине, было покрыто этой пылью; она и днем постоянно висела между рядами палаток. Золотоискатели уже привыкли яростно отряхивать от этой пыли свои шляпы и штаны перед тем, как войти в тамошний салун «Санта Сангре».

И вот как-то вечером этим вечным ветром к нам в салун занесло Фрэнка Тибберта и Ллойда Бичера, и они направились прямо к нам. Тибберт выглядел весьма моложаво; он был невысок ростом, бородат и облачен в наглухо застегнутый строгий сюртук, который был, по-моему, слишком хорош для его заурядной физиономии. Бичер был настоящим великаном и все время улыбался. Ему явно нравилось делать вид, будто он тут не самый главный и существует как бы в тени других людей, но на самом деле уже секунды через две становилось ясно, что, напротив, все остальные являются выразителями его идей и попросту смотрят ему в рот, как малые дети, которых он ласково посадил к себе на колени. Со лба через глаз у него тянулся глубокий шрам, деливший пополам не только надбровную дугу, но и – что было особенно примечательно – само глазное яблоко.