Мои слова на какое-то время заставили Джолли задуматься. Но не прошло и двух дней, а он уже вовсю вел беседы со старожилами, расспрашивая их об упавшей с неба горе. И оказалось, что очень многие о ней слышали. А еще они слышали о стеклянном утесе где-то на севере, в Вайоминге, а также о дыре в земле, нырнув в которую можно оказаться по ту сторону земного шара, прямо как в кухонном лифте. «Геология, сынок, это самое очевидное проявление Божьих чудес, – доверительно сообщил Джолли самый старый человек в лагере, Умный Джо. – И разве все мы не являемся геологами – во всяком случае, по сравнению с обычными-то людьми?»

Вообще вокруг нас стало как-то слишком много разговоров о золоте, и все это, Берк, вызывало у меня нехорошие предчувствия. И не потому, что мне самому не хотелось все эти чудеса увидеть – а из-за выражения в глазах Джолли, из-за того, каким напряженным он становился, как только люди заговаривали о каких-то металлах и минералах, словно это лик Господен, им явленный. В общем, как-то нехорошо эти разговоры на меня действовали. А потом я подумал: разве нет такой вещи, из-за которой у каждого из нас начинают блестеть глаза, а на лице появляется мечтательное выражение? Ведь такое случается с каждым, кто хоть раз говорил: «А давайте пойдем еще дальше!» – с каждым, кто страстно мечтает увидеть нечто новое. Хотя, может, я и ошибаюсь; может, Джолли обуревали совсем другие чувства.

Мы покинули Касл Доум Лэндинг в конце сентября и двинулись на запад, в глубь той пустынной гористой местности, над которой постоянно висела хмарь, застилавшая солнце. На каждом из верблюдов – на тебе, Берк, на Чарли и на Джордже, – было по два бочонка с водой, то есть всего шесть бочонков. По-моему, примерно в это время ты и начал понемногу беречь свою заднюю левую ногу, а я впервые попытался определить, сколько же тебе лет. Ты становился все более ворчливым и все чаще «плевался» комьями белой пены. Мы с тобой вместе бродили по дорогам уже очень давно, но лишь в последнее время я стал задумываться: а долго ли может прожить верблюд? «Лет тридцать, – сказал Джолли. Потом улыбнулся и прибавил: – А то и пятьдесят. Все от погонщика зависит».

Спутниками Тибберт и Бичер оказались неплохими. Обычно они ехали во главе каравана, в пути то и дело разворачивая карты и сверяя путь по компасу. Мы миновали Мескит, однако они нас так и не убили, и я даже стал думать, что, наверное, ошибался, судил о них неправильно. Возможно, они были просто чокнутые собиратели камней, такие же охотники за редкостями, как Джолли – за приключениями. Во всяком случае, когда они втроем ехали рядом и в страшном возбуждении показывали куда-то за горизонт, казалось, будто никто из них горизонта никогда раньше не видел.