Я обхватываю колени, смотря ввысь. Хотелось бы мне так же, как Вилли, уметь летать, взмыть в оранжево-фиолетовое небо под кучевые рваные облака. Тогда я могла бы… Впрочем, не сейчас.

В кармане вибрирует телефон, я вижу его имя, и сердце замирает. Оно все еще замирает. Я принимаю звонок и прижимаю телефон к уху, устремляя взгляд вдаль, за горизонт. Если бы мир был плоским, а мое зрение телескопическим, я увидела бы Корк и новую церковь Святого Евстафия.

– Никак не привыкну к этой штуке. Слишком большой экран и ни одной кнопки.

– Эта штука называется «телефон». Но, если не нравится, могу забрать.

– Нет, Флоренс, мне нравится. Спасибо.

– Как ваши дела, преподобный, помимо трудностей с техникой?

– Думаю, тебя скорее интересует мой разум.

– И что с ним?

– Занят тобой.

Я устало усмехаюсь.

– Это мне известно. Меня больше интересует контекст.

– Самый что ни на есть непристойный.

– Святой отец, после этого разговора вам нужно прочитать Евангелие от Матфея.

– Обязательно, – отвечает он, но не продолжает поддерживать шутку.

– Как Леонард?

– С ним все в порядке.

– А если он передумает? – Я спрашиваю об этом каждый раз.

– Этого не будет. Я в нем уверен, – отвечает он и мягко добавляет, становясь моим Кеннелом: – Я вернусь к тебе, Флоренс, и на этот раз навсегда. Через год. Если быть точнее, через девять месяцев и две недели, как и обещал. Я всегда выполняю обещания.

– Город нуждается в тебе… больше, чем я. Не могу разорвать твою жизнь пополам.