– Хорошо. Я ненадолго. Но это важно.
Ее взволнованный вид пугает.
– Присядь.
Я усаживаюсь на диван, она устраивается напротив. Повисает долгая напряженная тишина. Кара собирается с силами, чтобы начать разговор.
– Пенни, я… ухожу. Я больше не буду твоим личным ассистентом и не буду работать на Элайзу.
Она внимательно следит за моей реакцией, но слова доходят медленно, поэтому кажется, что я принимаю новость спокойно.
– Скорее всего, – продолжает Кара, – она все расскажет, но, как обычно, утаит самое важное, а я хочу, чтобы ты знала правду. – Она сглатывает и потирает колено. – Твои родители пытаются… Я подслушала, как Элайза говорила, что они хотят оформить консерваторство. Это…
– Я знаю, что это, – перебиваю я.
Какая бы каша ни творилась в голове, знания, полученные когда-то в колледже, прочно в ней засели. Обычно консерваторство оформляется над физически или психически недееспособными людьми, и если эти люди обладают финансами, то они переходят в распоряжение консерватора, как и личная жизнь подопечного. При определенном, особенно удачном раскладе Лили и Стенли окончательно запрут меня в клетку, еще более тесную, чем та, в которой я нахожусь.
– Они хотят доказать, что ты не способна самостоятельно принимать решения и отвечать за свою жизнь. Что ты пыталась покончить с собой в той аварии. – Кара поджимает губы. – Если им удастся, они станут официально распоряжаться не только твоими счетами, но и жизнью.
– Зачем им это?
Изо рта Кары вырывается безрадостный смешок, она будто бы говорит: «С чего же начать?»
– Как бы родители ни пытались, у них не получается тобой управлять. Они знают, что тебе не нужна слава или деньги, как Итану. И пусть они строят из себя начальников, на самом деле они ничего не решают. Они – никто, ты – все. Они ужасно боятся тебя потерять, а вместе с тобой и доступ к счетам.
– Почему ты рассказываешь мне об этом?
– Потому что Элайза хочет впутать в это меня.
– А ей это зачем?
– С твоими родителями ей куда проще договориться, чем с тобой. Ты же знаешь.
– Что ей от тебя нужно?