– Он без понятия. Сам мальчишкой был тот журналист. Уже и не помнил деталей. Да и Суров его про эти штучки не расспрашивал. Суть-то не в кресте была.

– А в чём же?

– В чуде, которое якобы с пацанёнком произошло. Тогда Кремль закрыт был, особенно туда не пускали, а в Успенский собор и подавно. Но подростки они же куда нельзя, туда нос и суют. Вот и тот. Чего уж они искали в нижнем этаже собора среди захоронений священников и царей, неизвестно, только нашёл мальчишка там крест. На шею нацепил от радости, а после обеда – жара, и побежали они всей ватагой купаться. Этот, самый озорной, нырнул, ударился головой обо что-то и стал тонуть. Друзья, вместо того чтобы помочь, разбежались, испугавшись, а он спасся. Как, кто? – ничего не помнит. Очнулся – на берегу лежит, а тут уже и мать, ей сообщили о несчастье. Глядь – а на шее у сына крест сверкает! Откуда он взялся, кто повесил? Пока она допросилась у сорванца, не поверила, потащила его к тому священнику…

Я перевёл дух.

– Да… история, – начал было Федонин.

– А почему вы её с крестом Митрофана связали? – Колосухин подпёр рукой голову.

– Я?..

– Вообще-то рассказывал кто-то из близких к архиерею, – Федонин задумчиво покачал головой, – что когда Митрофана из Кремля солдаты выселяли, он якобы спрятал свои драгоценности и крест где-то там, в земле… под гробницей архиерея Иосифа. Но сколько лет-то прошло… Солдаты там… Штаб 11-й армии размещался… Да сколько там людей побывало… Нет! Не тот крест нашёл мальчишка!

– А вдруг? – Я и говорить не хотел, само как-то вырвалось.

– Никаких вдруг! – сказал, как отрезал Федонин, но сам на Колосухина глянул, что тот скажет?

– Сомнительно, конечно, – заместитель не любил категорических утверждений без проверки, поэтому он и руководит следствием. – Вряд ли, – уже твёрже добавил он.

– А чудо всё же произошло, – не унимался я, подливая страсти в огонь. – Мальчишка-то спасся! Не утоп.

– Да вытащил кто-нибудь, – махнул рукой Федонин.

– А почему не объявился?

– А чего ему? Медаль, что ли, ждать? Тогда не давали, – засмеялся старый лис. – Ты эту историю к чему рассказал?

– А что же тот селькор? – спросил Колосухин. – Опубликовал он об этом статейку? В какой газете, кстати?..

– Не приняли его материал в редакции. Отругали даже.

– Чего так? – даже хохотнул Федонин. – Испугались?

– Отругали, что материал вредный для народа. Опиум – все эти чудеса.

Мы все помолчали