— Думаю, генерал, — сказал полковник Росс, — вы оценили ситуацию очень точно. Думаю, Люк прекрасно изложил позицию контрразведки. Думаю, он и дальше должен ее придерживаться. Но в данном случае я полностью разделяю ваше мнение, что пока никаких конкретных действий предпринимать не стоит. Это звено в цепи. Оно может обрести важность, но в настоящее время указывает только на то, что нам уже известно: что среди персонала базы есть недовольные. И этим надо заняться в первую очередь.

— Нюд, если мне можно высказать мое грошовое мнение, — сказал генерал Бакстер, — то, на мой взгляд, это абсолютно верно. У нас в управлении считается, что цель любого расследования — раскрыть сомнительные или оспариваемые факты. Если этого не нужно, то и расследования не нужно. А если оно не нужно, то и нежелательно. Причем вовсе не потому, что означает лишнюю работу для нашего управления специальных расследований! Это напрасная трата времени для всех и часто только усугубляет отрицательные моменты. В данном случае, если эти цветные ребята вбили себе в голову, что их преследуют, скверно с ними обходятся…

— Они это говорят? — Генерал Бил взял пачку телеграмм, лежавшую возле его чашки, перелистал, вытащил одну и протянул генералу Николсу. — Прочтите, — сказал он. — Кто сообщил подобное? Это же неправда. Никаких беспорядков здесь не было. Каким образом газетное агентство распространяет такие сообщения, не удосужившись проверить, правда это или нет? Почему представители воздушных сил при службе информации пересылают подобные сведения наверх, не зная, правда это или нет?

Полковника Росса вновь охватила тревога: генерал говорил без гнева, без какого-либо чувства, словно это был настоящий вопрос, а не чисто риторический и ответа на него он не только не знает, но даже не пытается отгадать, настолько это сложно.

Генерал Николс взглянул на наклеенные полоски.

— Ну, — сказал он, — у них, возможно, есть инструкции посылать наверх все упоминания Оканары, которые находит их пресс-отдел. Да, кстати о газетах: меня это всегда интриговало. В газете читаешь главным образом о том, о чем не знаешь ничего, кроме их же сообщений. Вам никогда не доводилось читать газетный отчет о том, о чем вы сами кое-что знаете? Газетные сведения всегда более или менее неверны. Причем обычно более. Мне объясняли, что причина следующая: как правило, поступающий в редакцию материал переписывается кем-то, кто к нему никакого отношения не имел. Статьи ведь надо подгонять под пространство, остающееся между рекламными объявлениями. Не думаю, что это делается нарочно. Не думаю, что они так уж огорчатся, если ничего не исказят. Тут ничего сделать нельзя.