— Это миссис Спен, генерал, — быстро раздалось в ответ, — полковник Моубри еще не вернулся. Я думаю, что он в клубе вместе с генералом Николсом.

— А Ботти на месте? Пусть позвонит начальнику медпункта. Скажите, что я освобождаю лейтенанта Вертауэра. Что? Как пишется? Понятию не имею. Пусть возвращается на службу. Немедленно.

— Слушаю, сэр.

— Он вел себя довольно нагло, и я вышел из себя, — сказал генерал Бил, — наверное, мне надо было сдержаться.

— Я слышал, что и Хэл со своими людьми, и Хикс со своим проектом тоже отнюдь не улучшают вам настроения, — сказал полковник Росс, — говорят, что вы приказали отменить этот проект.

— А, это! — воскликнул генерал Бил. — Я ничего не имею против Хикса. А он что подумал? Я никогда не видел толку в этом проекте, правда. Считаете, нам стоит начать работу над ним? Ладно, подождем немного. Я хочу рассказать о нем Джо-Джо, посмотрим, что он думает по этому поводу. Разрешите мне это сделать, судья.

— Вы командир, — ответил полковник Росс, — для всех, пожалуй, кроме Бенни.

— Не скажите, — засмеялся генерал Бил. — Уж в чем, в чем, а в исполнении приказов Бенни весьма преуспел — сколько инициативы, какая изобретательность, какая находчивость. Ведь как дело было. Я заметил, что ко мне приближается этот «тридцать восьмой», и удивился. Потом увидел, как он сделал поворот, потом развернулся и стал подходить ко мне слева. Я сразу понял, что это Бенни — он любому сто очков вперед даст. Второго такого поискать. Я видел, как он занял позицию, — продолжал генерал, поскольку полковник Росс молчал, — встал крыло к крылу, посмотрел на меня и поднял вверх палец, предлагая мне включить канал А, но я смотрел вперед и делал вид, что не обращаю на него внимания. Я выполнял третий разворот для выхода на полигон и понимал, что он делает то же самое, но все равно не смотрел на него.

Генерал Бил опять засмеялся:

— Не знаю почему, но, когда он понял, что я не обращаю на него внимания, он начал менять позицию, подниматься и приближаться ко мне, однако держался немного позади. Потом рванул вперед. Первое, что я увидел — фюзеляж совсем радом, правый пропеллер вертится прямо у меня перед глазами, а его крыло почти лежит на моем. Он смотрит вниз поверх мотора и ждет, когда я дрогну. «Ну ладно же, черт тебя подери!» — подумал я и немного, но решительно взял рычаг на себя. И тогда дрогнул он.

Генерал Бил помолчал и с каким-то мрачным торжеством продолжал свой рассказ:

— Бенни и раньше подходил близко, но не настолько же, черт побери! Я включил рацию и услышал его вопль: «Остановись!» Я ответил ему: «Ты знаешь, где тебе следует быть? Уж во всяком случае, не здесь — ишь, сел мне на крыло. Я ведь отстранил тебя от полетов. Что ты собираешься делать? Я иду на снижение и буду стрелять». Я немного приблизился к нему, он быстро отклонился и заорал: «Отвали, черт возьми, не подходи!» Потом добавил: «Ну давай, пали по своей мишени, шеф. А я собираюсь домой». Я сказал: «А кто тебя держит? Возвращайся и сиди себе на земле». Он отвечает: «Я без тебя не уйду, к тому же у меня горючки больше. Часа на два хватит». Я ему говорю: «Может, у тебя горючки и больше, но у меня пушки заряжены». А он мне: «А у меня, думаешь, нет?» Я видел, как он снял предохранитель на пушке и включил прицел. «Все готово, — говорит, — пока, шеф! Покажи мне, на что годится твоя керосинка!» Я захохотал — не мог удержаться.