Поднялось множество рук.

— Пожалуйста, товарищ Симанд, — Симон предоставил слово своему другу. — Кого ты предлагаешь?

— Я предлагаю товарища Балотэ, — крикнул Симанд громко, чтобы его услышали все, кто находился в зале. — Вы его знаете, любите, уважаете…

Дудэу откуда-то из толпы крикнул:

— Не годится!

— Спокойно! — приказал Симон в рупор. — Спокойно!.. Так мы не договоримся.

Симанд закричал еще громче:

— Я знаю Балотэ еще с тридцать шестого года, со времени забастовки… Когда на фабрике прекратили работу, он первым покинул завод…

— И нанялся механиком на молотилку. Так легко бастовать.

— Спокойно!..

— Мы умирали с голоду, а он зарабатывал по семьсот леев в неделю… Хорош забастовщик!..

— Почему ты не предложил Вольмана? Он тоже во время забастовки не работал!..

— Спокойно!.. Спокойно!.. — крикнул Симон. — Кто за предложение товарища Симанда?

Руки подняли человек сорок. Симон стал было считать, но потом перестал. Вытер платком лоб и снова церемонно спросил:

— Кто против?

Множество рук взлетело вверх.

— Воздержался кто-нибудь? Нет?.. Тогда я вношу предложение…

С места встал Трифан.

— Я предлагаю прежде всего, поскольку это первое профсоюзное собрание после смерти Хорвата, почтить его память минутой молчания. Он заслуживает этого.

Все встали. Встали и те, кто сидел в президиуме.