— Порядок перестраивается под выбор случая? — уточнил ребёнок.

— Как-то так, — кивнул Молоха.

— Меч Короля в руках Наследника, говоришь? — внезапно усмехнулся Орне.

— Да, мой Принц, — ответил скелет. — Именно поэтому твоё решение очевидно. Пока Мать жива, ты не властен над ней. Ты не сможешь ответить мне в полную силу. Но я рад, что ты вспомнил. Вот только помни, что боги уже не те, да и времена другие.

— Это я и без тебя знаю, — пожал плечами юноша. — Уж слишком долго тянется наша игра. Взаимно рад, что не один здесь.

Он протянул руку мертвецу, и тот её пожал. Цепко, долго держал. Орне успело бросить в дрожь, обдать холодом. Какое-то время они смотрели друг на друга. Молоха — даже встал. Обвисшая пижама колышется на ветру, облегая тощие кости. Спутанные пряди мешаются перед большими зарницами. Челюсти — в кривом оскале. Медленно поднёс сигарету к зубам, пустил дым в лицо ребёнку.

Лиловая дымка — и перед парнем снова большой усталый Старый Пёс. Повёл мордой, ясно давая понять, что разговор окончен. Тяжело развернулся и побрёл в Замок к своей госпоже, оставляя юношу в одинокой задумчивости: тот явно вспомнил слишком много.

Орне пребывал в замешательстве. Голова — тяжёлая от новых мыслей. Последняя часть беседы прошла для него, как в тумане, а собственный голос снова будто слышал из-далека. Снова возникло проклятое чувство, будто им помыкают.

Опомнившись, парень дёрнулся и поспешил к Замку: нужно предупредить Мать о грозящей опасности.

Действие тридцать второе. Туманы времён

Действие тридцать второе. Туманы времён

Благая Смерть лежала, укрытая саваном, и курила, смотря в темноту потолка. Скрестив ноги, отведя свободную руку за голову, она отдыхала спустя случившееся, вновь и вновь переживая прошедшие потрясения. У её детей слишком много врагов, и она обязана защищать свой Замок, свой народ, своего любимого. Прошло то время, когда можно было спокойно гулять по Харькову: отныне город ополчился против неё. События ночи — это только начало, первый удар, и тот был достаточно сильным, чтобы сломить её. Эта странная девчонка, вторгшаяся в сны женщины. Школьница, что ищет избавление от кошмаров. Призрак былого. Безымянный охотник, явившийся мстить за любимую. Всё это лишь первичные знаки грядущих невзгод, что ждёт её детей в этом чужом и диком мире, что не терпит счастья.

Она и Клаус сделали всё, чтобы создать рай для потерянных и мёртвых детей, и сами же дети хотят его разрушить. Труп Аделиады всё ещё стоял перед глазами. Вывернутая шея, размазанная тушь, широко раскрытые глаза. Лицо искажено в ужасе и отвращении. Девушка искала друзей и поддержки, чего угодно, но не этого. Соламит вообще не ощутила потерю сестры — её как и не существовало. Вообще, со смертью Димы Чёрный Цветок стала Диким Плющом, что ни день — то под маркой, в своих темницах пытает призраков мужчин, которых собирает на кладбище. Злоба и гнев заменили ей остальные чувства. Ко всем холодна, надменна. Хочет покинуть Замок и жить отдельно. Спит с парнями за деньги, выпивает их семя, лишая их тем самым рассудка, превращая в бездушных кукол для собственных услад. Если что-то идёт не так — усмиряет взглядом, отнимая чувства.