Ждать пришлось довольно долго. Нага уже начал терять терпение, и в это время дверь открылась, девушка вышла из подвала. Закрыв за собою дверь, она остановилась и о чем–то задумалась. В это время Нага тихо приблизился к ней сзади и спросил:
— Ну как он там? Жив еще?
Ания вздрогнула, но быстро взяла себя в руки и полным неприязни голосом спросила:
— Что ты тут делаешь?
— Наша беседа с вами была прервана, — сказал вкрадчиво Нага. — Итак, я все еще надеюсь, что вы полюбите меня, принцесса.
— Не полюблю, не надейся! — твердо ответила Ания.
— А тот, кто в подвале? — злобно ухмыльнулся Нага. — Он вам подходит как жених?
— Не понимаю, о чем ты, — озабоченно спросила Ания, но ее дрогнувший голос сказал Hare о многом.
— Тот, к кому вы только что ходили, принцесса, — нищий казак, — с издевкой разъяснил он. — К тому же в него по уши влюблена Жаклин, хотя не пойму, за какие достоинства. А вы знаете, что с вами будет, если она узнает о ваших тайных визитах к этому грязному висельнику? Она найдет способ убить вас, девочка. Да все обставит так, что ее причастность к вашей смерти никто не заподозрит!
— И ты, конечно же, берешься меня от нее спасти?
— Ания, я не могу жить без вас и хочу на вас жениться! Выживший из ума отец лишил меня огромного состояния, но отнять благородного происхождения был не в силах. Уже скоро я верну себе и деньги, и имя, а потом мы уедем с вами за границу!
Девушка ничего не успела ответить Hare. Она даже не успела вникнуть в смысл сказанного, как вдруг…
— Кто там? — прозвучал со второго этажа властный голос Жаклин, заставивший Анию вздрогнуть и напрячься.
— Кто там? — более требовательно повторила Жаклин.
С минуту в коридоре царила глубокая тишина.
— Мне страшно, — прошептала Ания испуганно.
Она услышала звук взводимого курка пистолета, после чего послышался звук легких шагов по ступенькам.
— Это я, Жаклин! — неожиданно выкрикнул Нага и поспешил по лестнице к ней навстречу. — Прости, если потревожил твой сон.
— А с кем ты разговаривал? — спросила она, остановившись. — С тобой кто–то пришел?
— Нет, это всего лишь я мыслил вслух.