Барков не выдержал и рассмеялся:

— Вот так вот и сразу? Интересно, что за силы до меня добрались?

Майор поднялся с кресла, обошел стол и бесцеремонно взял под руки Баркова и приподнял его из кресла.

— Освободите место, капитан, Антону Семеновичу надо работать.

Барков одернул на себе китель, выпрямился, даже не подозревая, как смешно смотрится со стороны, и крикнул:

— Я буду жаловаться! Губернатору! В Петербург!

— Никуда вы не пойдете, Александр Васильевич, а уедете в Самару, — сказал Антон Семенович. — Вот прочтите приказ и уходите!

Офицеры рассмеялись. А у Баркова язык прилип к гортани. Прочитав приказ и не обронив больше ни слова, он направился к двери. Он лихорадочно соображал, как лучше себя вести, и вздрогнул всем телом, когда его остановил невежливый окрик:

— Стойте, Александр Васильевич!

— Что–то еще? — с суровым лицом обернулся Барков.

— Передайте ключи от столов и двери кабинета.

Барков пошарил в карманах кителя, вынул связку ключей и швырнул их на стол.

— Берите, пользуйтесь, господа, — сказал он. — Пусть они принесут вам удачу!

— Возьми–ка еще вот это, — улыбнулся майор, подойдя к Баркову и вложив ему в руку пакет. — Дома почитаешь.

— Это еще что? — удивился бывший адъютант и тут же добавил: — Очередной плевок мне в лицо?

Офицеры промолчали, хмуро глядя на него. И Барков, прибавив шагу, вышел на улицу. Здесь он огляделся и с грустью осознал, в каком дурацком положении вдруг оказался.

Он с деловым видом шел по городу, и никто не знал, какие муки терзают его ранимую душу. Он вытирал пот на лбу и шел быстро, будто торопился по важному делу. Он долго бродил по улицам города, а волнение никак не проходило. «Какое унижение!» — подумал он.

За две улицы до дома он, однако, снова повернул за угол и пошел в другую сторону. Он вспомнил про пакет в кармане, голова пошла кругом. Надо было его прочесть, но не было подходящего места. Не на улице же читать государственный документ.

За гостиным двором тянулись узкие и безлюдные улочки. Они путались, переплетались в клубок, разбегались и снова перекрещивались. Подул холодный осенний ветер и принес с собой мокрый снег. Капитан устал, продрог; на нем не было ничего, кроме треуголки на

голове, шпаги, кинжала и суконного кителя. На углу он остановился и продумал все еще раз.