Я кивнул.

– Любовь-потребность, – продолжал маркиз, – дает о себе знать последней из всех прочих потребностей, а замолкает первой. Мы влюбляемся в двадцать лет (годом раньше или годом позже – не важно) и прощаемся с любовью в пятьдесят. Часто ли за эти два десятка лет[526] мы испытали бы прилив любви, если бы чувственность нашу не разжигали нравы наших городов, если бы мы не видели подле себя вместо одной целую толпу женщин? Что обязаны мы предпринять для продолжения рода? Быть может, произвести на свет столько детей, сколько у нас сосцов: пусть даже один умрет, другой останется жить. Если бы, однако, каждая супружеская пара исправно пополняла население Земли этими двумя отпрысками, что сталось бы с нациями? Даже тридцать миллионов жителей для Франции – непозволительная роскошь, ибо земля здесь едва может прокормить десять миллионов живых существ. Вспомните, что в Китае, если верить рассказам путешественников, родители принуждены топить детей в реках. А между тем двое детей – единственная цель брака. Излишества в любви не только свидетельствуют о распущенности нравов, но, как я вам сейчас докажу, наносят человеку огромный урон. Сравните же с этой хилой и недолговечной потребностью все прочие настояния нашей природы, терзающие нас денно и нощно! Природа постоянно печется о наших подлинных нуждах, любовные же излишества, которых порой требует наше воображение, она решительно отвергает. Следственно, любовь – последняя из наших потребностей, и притом единственная, пренебрежение которой не наносит никакого ущерба нашему физическому здоровью! Любовь – роскошь, вроде кружев и брильянтов. Теперь рассмотрим ее как чувство, разделив на два вида: наслаждение и страсть. Исследуем вначале наслаждение. Человеческие ощущения зиждутся на двух принципах: притяжения и отталкивания. Притяжение рождается, когда инстинкт самосохранения подсказывает нам, что вещь или человек не грозят нам ничем дурным, отталкивание – когда тот же инстинкт предупреждает нас об опасности. Всякое сильное ощущение убеждает нас, что мы живы: к этому и сводится наслаждение. Его составляющие – желание, преодоление трудностей и радость обладания; чем именно – не важно. Наслаждение едино, а страсти наши суть не что иное, как более или менее пылкие его разновидности, поэтому привычка к одному определенному виду наслаждений чаще всего исключает приверженность ко всем остальным. Любовь же из всех наших наслаждений – наименее острое и наименее долговечное. Да и что понимать под любовным наслаждением?.. Быть может, обладание красивым телом?.. Имея деньги, вы можете на целый вечер получать в свое распоряжение восхитительных одалисок, но не пройдет и месяца, как вы, скорее всего, пресытитесь их обществом. Значит, тут дело в чем-то ином? Быть может, вы влюбляетесь в женщину за то, что она хорошо одета, элегантна, богата, имеет карету, пользуется влиянием?.. Нет, любовь тут ни при чем: вместо нее в вас говорят тщеславие, скупость или эгоизм. А может, вы любите вашу избранницу за остроумие?.. В таком случае вами движет чувство литературное.