После этой паузы он снова тронулся в путь по широкой извилистой дорожке, которая вела через рощу. Что за дивные буки! Адам больше всего приходил в восторг от прекрасного дерева. Как зрение рыболова становится проницательнее на море, так и деревья могли прояснить чувства Адама гораздо лучше, чем другие предметы. Он помнил их, как живописец помнил все крапинки и свили на их коре, все кривизны и узлы их ветвей; он даже часто, стоя и любуясь ими, измерял их вышину и объем с математическою точностью. Таким образом, нам не покажется странным, что Адам, несмотря на свое желание возвратиться домой скорее, не мог не остановиться перед любопытным огромным буком, который увидел перед собой на повороте дороги; он непременно хотел убедиться в том, что это было только одно дерево, а не два, сросшиеся вместе. Всю жизнь свою он помнил эти минуты, когда спокойно рассматривал бук, как человек помнит последний взор, брошенный им на родной кров, где протекла его юность, прежде чем он достиг поворота дороги и родной дом исчез у него из виду. Бук стоял у последнего поворота, где роща оканчивалась сводом из ветвей, из которого открывался вид на восточную сторону; и, когда Адам отошел от дерева, намереваясь продолжать путь, его взор упал на две фигуры шагах в двадцати перед ним.

Он остановился неподвижно, как статуя, и почти так же побледнел. Две фигуры стояли одна против другой, держась за руки, как бы прощаясь. В то время как они наклонились друг к другу, чтоб поцеловаться, Джип, бежавший по хворосту, выскочил на дорогу и, заметив их, издал резкий лай. Они, вздрогнув, разошлись… одна бросилась к воротам и торопливо вышла из рощи, другая, повернувшись, медленно, как бы прогуливаясь, стала подходить к Адаму, который все еще стоял, пораженный и бледный, крепче сжимая палку, на которой держал корзинку с инструментами на плече, и устремив на приближавшуюся фигуру взгляд, в котором удивление быстро сменялось свирепостью.

Лицо Артура Донниторна горело – он, по-видимому, был очень взволнован. Артур старался заглушить неприятные чувства тем, что выпил сегодня за обедом вина несколько более обыкновенного и теперь все еще находился под довольно льстивым влиянием напитков, так что смотрел на эту вовсе нежеланную встречу с Адамом не так строго, как это случилось бы во всякое другое время. Впрочем, хорошо еще, что именно Адам увидел его вместе с Хетти: он был умный малый и не разболтает об этом другим. Артур был уверен, что отделается от него шуткой и сразу удовлетворительно объяснит дело. И вот он небрежно подвигался к Адаму с обдуманною беспечностью; его горевшее лицо, его вечернее платье и тонкое белье, его белые, покрытые кольцами руки, полузасунутые в карманы жилета, – все это освещалось странным вечерним светом, который легкие облачка подхватили у самого зенита и изливали теперь между верхушками деревьев над ними.