– Внимание! Покиньте здание и площадь! Время ультиматума истекает ровно в полночь. Внимание! В ближайшее время начинаем штурм!

Столпившиеся отчаянно и весело заголосили:

– Начинай!

– Давай убивай!

– Стреляй!

– Дави!

– Сколько времени? – спросил Виктор человека с противогазом через плечо.

Тот посмотрел на часы и с достоинством произнес:

– Пятнадцать минут.

– Какого?

– Осталось, – узкое лицо передернула судорога.

Виктор выпутался из толпы и пошел обратно к зданию.

На площади у костров рассредоточились автоматчики, которых обступили группки людей. В нескольких окнах играли огоньки свечей. Одно окно на третьем этаже горело, к нему от фонаря с площади был протянут провод. Возле двадцатого подъезда собрались неподвижные слушатели, вероятно, чего-то интересного.

Наташа сидела на табуретке у стены и мела рукой по струнам. Алеша, стоя рядом, подсвечивал фонарем. Она пела ломким, как бы с вызовом звенящим голосом и сердито встряхивала головой, сбрасывая русые пряди, заслонявшие лицо:

Виктор понял, что от баррикады кричат меньше, а желтый Геббельс вообще молчит.

Резкий перебор струн, девушка вскинулась под чьи-то жидкие хлопки, остальные угрюмо закивали.

– Это про мои последние сутки!

– А откуда летучие мыши взялись? – пытливо спросил кто-то.

– Мы спелеологи, – сказал Алеша.

– Спелеологи, – эхом подтвердила Наташа. – Всё лето в горах провели. В пещерах ледяных ходили. Я летучую мышь привезла, в холодильник поселила. Не знаю, как она там без меня, кормят ее или как? Я с двадцать пятого дома не была…