– Есть черный ход, - быстро произнесла она. - Погодите…

И, повернувшись к мужчинам спиной, стала отворять тайничок.

Когда она несколько мгновений спустя выложила на стол два мешочка с монетами, ей показалось странным, что Мишель держит руку за пазухой, а князь открыл рот для каких-то слов, но онемел.

– Мишель, тут почти все, возьми, уходите…

– Ты назначила в это время встречу? Кому? - спросил Мишель.

– Вы с ума сошли! Уходите, ради Бога! Это не ко мне! Я никого не звала! - вдруг испугавшись, воскликнула она.

– Ховрин, довольно дурачеств! - в голосе князя была внезапная строгость - строгость мужчины, призывающего к порядку недоросля.

Мишель прислушался.

– Они спешиваются… они точно идут сюда…

– Сударыня, бегите вниз, встретьте их там, ради всего святого! - воскликнул князь. - Займите их чем-нибудь, не позволяйте входить в задние комнаты! Бегите!

Мишель сунул деньги в карманы.

– Я вернусь, - сказал он. - Этот поцелуй - не прощальный, любовь моя, счастье мое…

Она и сама всей душой, всем телом требовала хотя бы поцелуя.

– Да бегите же! - прикрикнул князь, становясь между ними и распихивая их. При этом он задел рану, застонал, закряхтел. - Будут еще поцелуи, все будет… только бегите вниз…

Тереза выскочила из спальни и поспешила через задние комнаты к дверям лавки, в которые стучал собственноручно поручик Тучков.

Рядом, держа в поводу его Милорда и свою кобылу, стоял Яшка-Скес в синем полицейском мундире, а Захар Иванов остался в седле.

– Погодите, сударь, я не одета, - крикнула Тереза.

– Мне до этого нет дела, сударыня, - отвечал Левушка. - Я привез вам пакет. Дело важное и срочное!

Закутавшись в шаль и придерживая ее, Тереза отодвинула засов.

– Доброе утро, сударыня, - сказал Левушка, входя. - Опять я к вам с поручением.