- Шесть лет его вели, однако справедливость восторжествовала, - тихо сказал Шварц. - Но старыми делами Тайная экспедиция уж более не занималась, ей хватало новых. Старые же в немалом количестве хранятся у нас в Москве, в селе Преображенском. Я отроком был, копиистом, видел те связки - их еще при первом моем начальнике, господине Хрущеве было превеликое множество. Мы со Степой Шешковским, он меня несколькими годами моложе, помню, как-то их перетаскивали. Но Шешковский ныне - обер-секретарь Тайной экспедиции Сената, я же оказался в полиции.

- Ты клонишь к тому, что надобно добывать те заплесневелые дела и в них откапывать людей, которые могли бы стать осведомителями? Побойся бога, черная душа! Там, поди, с сотню сундуков этого добра! Кто их разгребать станет?! Эти многие тысячи дел?!

Архаров при одной мысли, что придется копаться в бумагах, читать их или же слушать, ощущал натуральный озноб.

- Коли бы соблюдать правильный порядок, то следовало бы посадить канцеляристов составить реестр тех дел, - заметил Шварц. - Но я вам и без реестра скажу - одних дел, веденных при покойном государе Петре Алексеевиче, под семь тысяч наберется. И после того, надо думать, вдвое более приросло.

- Двадцать тысяч дел? - уточнил Архаров. - Ежели по десять дел в день переворошить, то это будет, будет…

- Поболее пяти лет это будет, - сказал хорошо считающий в уме Шварц. - Но ведь нам все дела и не нужны. Нам нужны дела, коим не более двадцати лет.

- Утешил!

- Вы, сударь, здесь надолго. И коли не сейчас, так в грядущем вся та правда не раз пригодится. Тому, кто хочет быть на Москве хозяином, следует знать все уязвимые места на полвека вглубь и держать вожжи крепко, в ином случае подлинным хозяином станет именно тот, кто…

- Каин, что ли? - перебил Архаров.

- Каину все в устном виде досконально старые дружки доложат. А нам, сударь, не доложат, нам придется в пыльных бумагах копаться.

- Не успеем… Слушай, черная душа, у тебя ведь нюх имеется. Как полагаешь - может, я с ума сбрел?! Может, беда миновала, а я все, как Матвей в горячке, чертей ловлю?

- Поезжайте домой, сударь, - сказал Шварц. - Возьмите Никодимку своего, человека четыре из дворни и поезжайте ну хоть в Донскую обитель Богу помолиться. Там и заночуете. Да и пробудете какое-то время безвестно, пока все не утихнет, чтобы некоторых приказов не исполнять. Можно бы и куда подальше, только трудновато будет с вами связь держать, эстафеты слать.

Архаров изумился - как немец мог пронюхать, что князь требовал от него непременных извинений? Но Шварц глядел, как всегда, невозмутимо.