– Это кто тебе наврал? - возмутился Скес и звонко чихнул. - Вот уж таких цен точно не слыхано.

– Ты той бабе скажи, что дурища она стоеросовая, - добавил Федька. - Сама не знает, какую околесицу несет.

Марья Легобытова сильно возмутилась.

– Околесицу? Да сама же я условилась по пятаку в день за дитя, и на моих хлебах, и мне же обстирывать! А вы мне за двоих пятак сулите!

– Так ведь не на весь день! - воскликнул Федька, и тут Скес перебил его:

– Каких это ты детей взялась на своих хлебах обихаживать? Покажи - тогда поверим!

Федька удивился - можно было подумать, что Скес знал в лицо всех парнишек и девочках в коротких рубашонках, что превесело галдели на дворе, играя с собачонкой, перекидываясь тряпичной куклой и гоняясь друг за дружкой. Но рыжий архаровец глядел на бабу с какой-то неожиданной тревогой.

– Детей как детей - парнишку и девочку…

– Давай-ка их сюда! - потребовал Скес.

Тут и до Федьки дошло - парнишка и девочка! Не те ли, что пропали вместе с Федосьей Арсеньевой! Так Федосья-то сыскалась - в подвале, заколотая украденным ножом, а дети - нет…

– А какого лешего я стану вам их выводить? Или я у себя на дворе не хозяйка? - спросила Марья Легобытова. - Пошли вон отсюда! Соседей вон позову! Слыхано ли дело - архаровцы уж детей хватают!

Она захлопнула калитку и пошла загонять детишек в дом.

– Скес, стой тут, - сказал Федька. - Гляди, как бы не увела. У меня ноги длиннее, я вмиг до конторы добегу!

И отскочил, потому что Яшка тут же попытался всучить ему завернутого в одеяло Феклушкиного сынишку. Дитя, успокоившееся было, от резкого движения опять заревело.

Федька опрометью кинулся бежать.

Он ворвался в полицейскую контору, все снося на своем пути, и был остановлен у самых дверей архаровского кабинета невозмутимым Тимофеем.

– Да пусти ж ты! - закричал Федька. - Я детей твоих сыскал! Пусти! Нужно взять наших, идти вызволять их!

– Что ты врешь! - возмутился Тимофей. - Как ты мог их сыскать?! Ты за Скесом же отправился!

– И Скеса сыскал, и детишек сыскал! Пусти, Христа ради! Спешить надобно!

На шум вышел сам Архаров, выслушал доклад и послал вместе с Федькой Максимку-поповича, Клашку Иванова и Евдокима Ершова.