– Тащи сюда.

Так же, как и уводил из кабинета, за шиворот, Иванов доставил и установил перед обер-полицмейстерским столом француза.

Знакомство с нижним подвалом учителя потрясло. Он знал, что московские варвары жестоки, но орудия жестокости оказались куда страшнее туманных рассказов.

И он заговорил - испуганно и страстно, прижимая руки к груди и норовя заглянуть Архарову в глаза. Иванов шиворота не отпускал - Архаров сильно не любил, когда посетители кабинета падали на коленки и пытались обнять его ноги.

– Он сказывает, - перевел Клаварош, - будто бы на самом деле зовется Дюбуа и отец его - простой мельник.

– Спроси, какого черта при поступлении в службу сам себя в кавалеры произвел, - велел Архаров. - Да еще с таким именем. Спроси, не знавал ли в столице кавалера де Берни и не воспользовался ли его приметами и бумагами.

Клаварош перевел вопрос и получил пространный и торопливый ответ.

– Ну, чего он лопочет?

– Ваша милость, он утверждает, что вступил в службу под своим истинным именем. У него и рекомендательные письма есть - прежде, чем у полковника Шитова, он служил в весьма порядочных домах, обучал французскому языку, письму, счету, и те письма дадены ему как господину Дюбуа.

– Иванов-второй! - крикнул Архаров, и, когда Клашка появился в дверях, приказал: - Ступай в канцелярию, подготовь ордер на изъятие бумаг французского подданного Дюбуа, я подпишу, поедешь к отставному полковнику Шитову из Санкт-Петербурга, где он, бишь, у нас квартирует… найди в бумагах адрес!

Фальшивый де Берни нечто произнес - весьма живо и убедительно.

– Сказывает - господин Шитов проживает в Скатертном переулке, в доме вдовы Огарковой, - перевел Клаварош. - И просит отметить, что добровольно и прилежно помогает розыску полиции…

– Ловкий мазурик. Когда и для чего назвался именем кавалера де Берни?

Сей вопрос оказался для француза затруднительным. Его круглая физиономия как-то поскучнела, поблекла. Архаров прочитал на ней даже некоторый испуг.

– Не отвечает? В подвале ответит. Тащи его туда, Иванов.

Но в подвал господину Дюбуа не хотелось.

Он взмолился Клаварошу, Клаварош что-то ответил ему весьма высокомерно, и между ними завязались стремительная перебранка.

– Он простой дурак из Бретани, - сказал наконец Клаварош Архарову. - Он дурак… он смуряк охловатый!

Архаров, хотя и был сильно недоволен, оценил попытку француза передать наивысшую степень глупости.

– И что он учудил?