Архаров весьма невежливо отвернулся от Алехана. У него и кроме возмущенного вельможи забот хватало.

– Хохлов, Макарка! Куда Савин подевался? Я ведь доподлинно его голос слышал. Устин! Куда все, к черту, подевались?

Когда Федьку стали звать в несколько голосов, он с неудовольствием отозвался - не хотел предстать перед командиром на карачках. Однако пришлось - нетерпеливый Архаров, сопровождаемый Михеем с фонарем, подошел к нему сам. И увидел своего подчиненного сидящим на земле, привалясь к округлому борту «Чесмы».

– Что это с тобой, Савин?

– Ногу вывихнул, ваша милость.

Архаров опустился на корточки.

– Какого черта ты сюда притащился и что ты там такое вопил?

– Ваша милость, тут была ловушка! Вас нарочно заманили, чтобы исподтишка застрелить!

– Меня - застрелить?

– Так и стреляли ж, ваша милость!

– В меня?

– В вас! Мы с Клаварошем, когда за Демкой погнались…

Федька вкратце рассказал, как обманом пробрался в резиденцию Каина, как пьяный Демка открыл ему заговор и чем все это кончилось.

– Ч-черт, как все неладно вышло… Ты уверен?…

Федька понял - неудачное покушение обер-полицмейстера сейчас волнует менее, чем смерть архаровца.

– Да, ваша милость… Клаварош сказал, когда так пуля в спину попадает… Клаварош сказал, его уж было не спасти…

Обер-полицмейстер вздохнул. Ему сделалось как-то не по себе. Это погиб первый из архаровцев чумного призыва, первый из мортусов, которые признали в Архарове командира, когда он возглавил штурм ховринского особняка. Это и само по себе было неприятно, а тут еще странное ощущение… кабы кто другой рассказал о себе такое, Архаров бы определил четко: совесть нечиста. Про себя он так думать не желал, и все же было ему скверно при мысли, что мог вечером на Пречистенке задержать Демку, убедить его вернуться, мог хотя бы власть употребить - а позволил уйти…

И то, что Демка заманил его в ловушку, уже не имело значения. Тот же Демка сказал Федьке правду, а потом его последним желанием было вернуться к своим. И вот его нет более…

Сам заманил в ловушку - и сам же спас. Коли все так, как уразумел Федька. Тоже ведь - невелик умник, мог сгоряча и переврать.

– Ничего попроще они выдумать не могли? - недовольно спросил Архаров. - Вон голштинцы той зимой, помнишь? Подкараулили у дома да и выстрелили, чем плохо? А тут сервиз к делу приплели, суеты вокруг него развели! Сдается, наврал тебе Костемаров…