– Стирать пробовали?

– Господь с вами, ваша милость! Это кем же надобно быть, чтобы проявившийся образ стирать?! - возмутился Устин.

– На сей вопрос я тебе отвечу. Полицейским надобно быть. Чтобы узнать доподлинно, божественное это дело, или же кто-то народ мутит. Ступай и разберись окончательно!

Выпроводив расстроенного Устина, Архаров тяжко вздохнул - вспомнились события прошлого лета. Вот тогда бы образ, предвещающий царя-батюшку, пришелся совершенно кстати - и можно было бы выйти на заговорщиков, всего лишь изловив незримого художника. А теперь - хрен его знает, что сие диво обещает. Не дай Господи, чтобы коронацию наследника-цесаревича… молод он еще государством управлять…

– Савина ко мне! - крикнул он. Вчера Федька на глаза не попадался, а надо бы похвалить за ночные подвиги и вызнать наконец толком, что там получилось с Демкой.

Но Федька куда-то запропал. Зато пришел Жеребцов с бумагами, пришел какой-то господин с длинной немецкой фамилией и «явочной» - у него в праздничной суете дворовые люди сбежали. Архаров выпроводил его, послал за Шварцем. Не успел задуматься о том, кто еще должен явиться с докладом, - принесли из канцелярии бумаги на подпись.

Шварц явился не сразу и спокойно ждал, пока Архаров разделается с бумагами.

– Что еще Рымовой наплел? - спросил, не глада на немца, обер-полицмейстер.

– Ваша милость, то иноческое тело, что подняли вечером у вас в переулке, принадлежит молодому графу Ховрину, - бесстрастно доложил Шварц.

– С чего взяли? - еще не понимая сути сообщения, рассеянно спросил Архаров, выводя на письме свой росчерк.

– Когда раздели, крест нашли дорогой и ладанку. На ногах обнаружены хорошие чулки. Жеребцов предположил, что иноческое одеяние употреблено было для маскарада…

Далее он принялся повествовать, как сошлись посмотреть на загадочное тело все, кто был неподалеку от мертвецкой, в том числе и парнишки, как Максимка-попович, охранявший графа, запертого Каином в домишке у Оперного дома, назвал имя, но не слишком уверенно.

– А тогда я велел Захару Иванову взять экипаж и привезти кого найдет из ховринской дворни, господам же не докладывать - якобы по делу о покраже в Знаменском переулке, коли помните, там скотину со двора свели. И при осмотре ими явилось, что доподлинно граф Ховрин. Ножа же, которым он был ткнут в живот, никто не опознал. Нож, ваша милость, длинный и остро заточенный, весьма подходящий для таких затей.

– Точно ли? - спросил обер-полицмейстер.

– Точно, ваша милость. Камердинер опознал, знавший его с младенчества, - отвечал Шварц, несколько озадаченный отсутствующим видом и странным голосом начальника.