– Да ты что, в архаровки нанялась? - наконец удивился Скес.

– Так. сказывали, у вас, коли кто сведения приносит, хорошо платят. А мне деньги-то нужны…

– Точно нужны, белила с румянами покупать, - сказал раздосадованный Яшка.

Беседа с супругом не прошла для Феклушки даром - под левым ее глазом был свежий синяк. Да и косы, поди, пострадали.

Попререкавшись с любовницей, Яшка плюнул и поспешил в полицейскую контору.

Выслушав Скеса, Архаров постоял несколько, соображая.

– Говоришь, лежит в постели, шевельнуться не может?

– Она, поди, ребра поломала, ваша милость.

– Прелестно. Поди, вели Сеньке экипаж подавать.

Обер-полицмейстер, у которого с утра день не заладился, решил оставить кабинет и ехать в Зарядье. Скеса он взял с собой - показать дорогу и способствовать живости беседы. Ибо за себя не ручался - ему вообще лишний раз рот отворять не хотелось. Еще взял с собой нового подканцеляриста по фамилии Шустерман, совсем еще молоденького и не успевшего познать, что такое школа старика Дементьева. Этот служащий был взят по протекции Шварца.

Феклушка совершенно не удивилась этому визиту. Более того - была откровенно горда, что столь важная персона к ней пожаловала. И уже предвкушала исправление своей репутации среди соседок - и хозяйка-де она прескверная, и детишки у нее вечно сопливые, и пауки по углам уже не то что холсты - сукно соткали, ан вишь - сама обер-полицмейстерская особа, всей Москвы гроза, ее навещает!

– Лежи, лежи, Феклуша, - сказал, войдя, Архаров. - Яша, раздобудь хоть табурет, что ли. Шустерман, сядь к столу, записывай.

– Ваша милость, я все разведала! Марфа-то столько беды на Москве понаделала - спасу от нее нет! - воскликнула Феклушка.

– Ты по порядку сказывай, - попросил Архаров, не очень надеясь, что баба способна что-то изложить по порядку.

– Ваша милость, она на старости лет в кофейницы подалась! Новое имя себе взяла, переодевается у беспутной Дуньки Мокеевой, и входит она к Дуньке Марфой, а выходит в боярском платье, с кружевом на волосах, и звать ее уже Софьей Сергеевной!

– Прелестно. И что ж?

– Она разъезжает из дома в дом, гадает на кофейной гуще, по-господски, и гадает на пропажи. В котором доме что пропадет - она глядит на спитый кофей и виновника там видит! А видит она там людей невиновных! И их из-за нее наказывают, а пропажу так и не находят! У Мироновых господ, что в Богоявленском живут, она сперва на жениха гадала, у них дочки на выданье. Потом там возьми да и пропади деньги с важными бумагами, кто-то их из барского изголовья вынул. А она поглядела на кофейную гущу и говорит - лакей-де взял да и пропил. Ваша милость, я нарочно спросила - пропажа после того открылась, как она туда ездить стала! А у лакея тех бумаг не нашли, только почем зря спину ему ободрали.