— Это… это я!

— Я из больницы… Ваш муж скончался!

— А–дай… Он умер?.. — едва слышно проговорила она.

— Умер! — твердо ответил полицейский с убежденностью человека, всегда знающего, что говорит. — Совсем недавно, часов в десять вечера.

— Эй, что случилось? — Из дома вышел Сун–шэн. — Кто умер?

— А–дай умер! — Ша–мэй заплакала. — Бедный А–дай!

Малаец, покачав головой, пошел прочь.

— А–дай? — повторил муж. В его памяти всплыл облик старого приятеля. — А разве он в Сингапуре? Почему ты мне ничего не сказала?

Ша–мэй в изнеможении опустилась на стул.

— Сун–шэн! Я… я очень виновата перед тобой!

5

5

Под одной крышей живут два человека, живут и страдают.

Три дня прошло после похорон А–дая, и за все это время Сун–шэн не обмолвился с женой ни единым словом. Но на похоронах был, правда, шел в самом конце печальной процессии. Вернувшись с кладбища, он сел в углу и молча сидел весь день, уставившись в одну а точку. В его черных, казалось, еще больше потемневших глазах вспыхивали искорки гнева и обиды. Он не мог разговаривать с женщиной, которая опозорила его, даже смотреть на нее не мог. Несколько раз к нему подбегал А–хэй. Заглядывая в глаза, ждал, когда отец приласкает, но тут же убегал прочь, напуганный взглядом отца или резким жестом его руки, и забивался в угол.

Сестра Ша–мэй, желая разрядить обстановку, попыталась помирить супругов.

— Эй, будет вам дуться! Вы оба не виноваты. — Она вздохом посмотрела сначала на Ша–мэй, потом на Сун–шэна. — Сун–шэн… ты…

Сун–шэн неожиданно встал, хлопнул дверью и исчез. Женщины обменялись тревожными взглядами.

— Ша–мэй! Посмотри, куда он пошел. Нехорошо ему сейчас быть одному.

Ша–мэй побежала к двери и выглянула наружу. Сун–шэн, низко опустив голову, медленно брел по берегу. Потом подошел к самой воде и сел возле дикой сливы.