— А мне что, легче от этого?

— Не горюй, сынок. Что-нибудь еще подвернется, найдешь работу.

— Да, но когда?

Мать не знала. Не знала, что еще ему сказать. Вернула Мику письмо, вот и все.

— Пойду в магазин. Что купить на обед?

— Ничего. Есть неохота.

Мику хотелось поскорее уйти. Он вошел в гараж и тихо закрыл за собой дверь. Миссис Уолш смотрела ему вслед, раздумывала — пойти за ним или нет, и тут только услышала звуки включенного в гараже транзистора. Да, она ничем не может ему помочь. Она повернулась и пошла по тропинке. На открытом, не защищенном строениями месте в лицо ей стал хлестать резкий ветер, она отворачивалась от него, подняла воротник пальто. Ну и пусть! Зато можно объяснить, если кто спросит, почему у нее слезятся глаза.

Стоя посреди гаража, Мик смотрел на мотоцикл. Казалось, он размышляет, что с ним делать, но он даже не видел мотоцикла, сейчас это был для него просто предмет, просто точка, в которую он уставился, думая совсем о другом. Мик поднял руку, чтобы вытереть щеку, увидел письмо, скомкал его и запулил в окно. Стекло было с трещиной, и, будь бумажный комок побольше, он разбил бы его. Комок подпрыгнул, отлетел от скамейки, потом отскочил от пола, и, прежде чем он упал, Мик подшиб его ногой.

Вот так! Он пинал все подряд: скамейки, запчасти, кухонный стул, сапоги у входа. Расправившись со всем этим, он двинул ногой бензиновый бачок и свалил мотоцикл на бок. От грохота, от вида медленно вращающихся колес он словно обезумел, бросился к скамейке и начал сметать с нее все: молотки, резцы, пилы, банки с гвоздями и шурупами, сбросил даже транзистор, который смолк, упав на пол, но потом снова заверещал, правда уже потише, — он работал, хотя настройка немного сбилась. Потом пришел черед полки над скамейкой. Вниз полетели банки с краской, кисти, скипидар и жестянки с маслом. Старая сковородка и цветочные горшки разбились вдребезги, свалившись на кучу инструментов, запчастей и продырявленных банок. Сверкая глазами и тяжело дыша, Мик искал, что бы ему еще сокрушить, но скамья и полка были уже пусты.

Он огляделся вокруг: на полу свалка, мотоцикл заляпан краской, запчасти залиты маслом. Он почувствовал, что у него нет больше сил, и, глядя на учиненный им разгром, заплакал. Не было мочи смотреть на все это. Мик отвернулся и, опустив голову, принялся молотить кулаками по скамье, слезы капали на пропитанное олифой дерево.

Из-под перекосившегося шезлонга в углу гаража доносились прерывистые, резкие, тонкие звуки транзистора. Точно собака отчаянно выла, забившись в свою конуру.