Выполнили поручение Николая Дмитриевича, помыли руки, умылись. Сергей пригубил из ладони водички. «Солоновато-горьковатая», — определил он.

Снова прифронтовая путь-дорога. Без особых приключений добрались до Одессы. На окраине города двухэтажный особняк из ракушечника с выбитыми рамами, ограда вокруг небольшого сада из такого же камня. Розоватый оттенок строительного материала создавал неповторимый колорит, навевал мысли о поместье.

— Живут же люди!

Когда подошли к особняку, с противоположной от входа стороны из окна выпрыгнули двое и бросились в разные стороны. Командир взвода охраны направил им вслед засидевшихся четырех автоматчиков. Вскоре беглецов доставили Бодрову.

— Кто такие?

Молчат, с опаской поглядывая на автоматчиков.

— Отвечайте, — повысил голос Шведов.

— Мы партизаны.

— Из катакомб, — подхватил другой, посмотрев на находчивого товарища.

— На партизан вы совершенно не похожи. Документы!

— Нету. Оставили в катакомбах.

— Шпионы, — сделал вывод Шикерин. — Придется вас расстрелять.

— Что вы, дядя, — встал на колени менее находчивый. — Я вам все расскажу.

— Говори. Да встань с колен, не немцы же мы.

— В армию ребят забирают, а мы спрятались. Хотели просидеть здесь до вечера, а потом уйти по домам.

— В штрафную роту вам дорога.

— А что это такое?

— Узнаете.

Посадили отказников в кузов «студебекера». Вот и знаменитая улица Дерибасовская, где передали задержанных первому встречному патрулю. На улицах Одессы бросилось в глаза большое количество людей в штатской одежде.

— Тут непочатый край работы, — заметил Шведов.