— Сидеть! Тихо сидеть!

На руках защелкнулись наручники. Да не просто, а врастяжечку. Что происходит? Зачем? Что это за самодеятельность? Ведь всё уже было! Состоялось! Или не самодеятельность? Нет, вряд ли бы они тронули его без высшего на то соизволения. Но почему? Зачем?

Машина набрала скорость, покатила по лесу. А позади замелькала в зеркалах еще одна. Похоже, по его душу!..

Передний пассажир повернулся, взглянул как-то даже сочувственно:

— Влип ты, парень, по полной.

Обработку начал. Издалека, с подходцем. Готовит «клиента», размягчает. Ну, это понятно, это мы проходили. По ролям. Вначале с лаской и сочувствием, потом кулаком в рыло, следом, не исключено, сапожные гвозди под ногти. Или еще какая гадость. Нет, не будет с ним тихого, за чашкой чаю, разговора. Не будет!

— Парни наши сильно на тебя осерчали. Зачем ты уши им резал?

— Это не я.

— Ну кто-то из твоих! Зачем? Они-то тут при чем? Они ведь рядовые бойцы, а ты их бритвой по самым…

— Это не я!

— Ну, твои… Один хрен! Они разбираться не станут — ты, не ты. Другие далеко, тебе и отдуваться. За себя и за них. Зря ты… Зря… Впрочем, если это не ты… Если бы мы их нашли, то, может быть… Они виноваты — им и отвечать.

Прощупывает, подходцы ищет, а ну как он «потечет» и сдаст кого-нибудь, например, какого-нибудь «ненужного» человечка. Хоть даже врага своего, не суть важно. Сдаст его — сдаст остальных. Здесь главное — язычок развязать, а там покатит — не остановишь.

— Ну, что ты молчишь?

— Я не молчу, думаю.

— Ну, думай, думай…

Поворот. Забор. Притормозили. Поехали дальше.

— Ты сам-то откуда? Чего молчишь?

— Вспоминаю.

Еще поворот. Чаща какая-то, просто девственный лес. Где они такой под Москвой нашли, просто удивительно! Скорее всего, «свой» лес, за забором. Иначе бы тут давно коттеджи стояли. Похоже, приехали.

— Выгружай его.