Луговой посмотрел на монитор слежения за физиологическими функциями президента.

— Температура выше на один градус. В носовых пазухах формируется застой крови. Похоже, у нашего субъекта простуда или вирус.

— Потрясающе! Мы узнаем, что он подвергся нападению вируса раньше, чем он это почувствует.

— Не думаю, что это серьезно, — сказал Луговой. — Но следите внимательней, чтобы не развилось что-нибудь способное поставить проект под угрозу…

Вдруг ряды данных на дюжине зеленых экранов превратились в ломаные линии и исчезли в черноте.

Дежурный психолог напрягся.

— Какого дья…

Так же быстро, как исчезли, данные, четкие и ясные, вернулись на экраны. Луговой быстро проверил контрольные лампочки.

— Все нормально.

— Как по-вашему, что это было?

Луговой задумался.

— Никаких указаний на неисправность.

— Возможно, скачок температуры в передатчике имплантата.

— Может, электрические помехи?

— Конечно, какая-то помеха в атмосфере. Это все объясняет. Симптомы совпадают. Что еще это может быть?

Луговой устало провел рукой по лицу и посмотрел на монитор.

— Ничего, — сказал он. — Ничего.

* * *

Генерал Меткалф сидел в своей военной резиденции. Крутя бренди в стакане, он закрыл отчет, лежавший у него на коленях. Поднял голову и печально посмотрел на Эммета, сидящего напротив.

— Какое трагическое преступление, — сказал он. — У президента были все шансы стать великим. Лучшего человека в Белом доме никогда не было.