Есть люди, которым надоедает глазеть на воду с тропического пляжа или с борта круизного лайнера. Питт был не из их числа. Его беспокойная душа и прихотливые волны хорошо понимали друг друга; их дружба была нерушима при любых обстоятельствах.

У Мэйв и Джордино больше не возникало ощущения, будто они борются за выживание. Редкие прежде проблески радости, едва не уничтоженные стихией, становились все более частыми. Неиссякаемый оптимизм Питта, сила его характера помогли им выстоять в схватке с природой, где та показала все ужасы, на какие способна. Друзья ни разу не заметили у него и намека на гнетущее состояние, в какую бы переделку ни попадали. Как бы ни был Питт сосредоточен, ориентируясь по звездам или внимательно присматриваясь к поведению ветра, он всегда улыбался.

Осознание того, что влюблена по уши, далось Мэйв нелегко: ее независимый дух бунтовал. Зато, смирившись в конце концов с неизбежным, она отдалась своему чувству всем сердцем. Она постоянно ловила себя на том, что следит за каждым движением Питта, за выражением его лица, когда он отмечал их местонахождение на карте южных морей, доставшейся от Родни Йорка.

Тронув Питта за руку, она тихонько спросила:

— Мы где?

— Как только рассветет, я намечу наш курс и определю расстояние, отделяющее нас от Гладиатора.

— Может, тебе лучше отдохнуть? Ты и двух часов не спал с тех пор, как мы покинули Невзгоды.

— Обещаю надолго предаться благостному сну на последнем этапе нашего плавания, — сказал он, всматриваясь сквозь сумерки в картушку компаса.

— И этот тоже не спит, — указала она на Джордино, который беспрестанно проверял, все ли в порядке с фальшкорпусами и снастями, скреплявшими их посудину.

— Если попутный ветер продержится, а мои навигационные выкладки окажутся близкими к истине, мы увидим твой остров послезавтра рано утром.

Мэйв обратила глаза к бескрайней россыпи звезд:

— Как прекрасны сегодня небеса!

— Как женщина, которую я знаю, — произнес Питт, переводя взгляд с компаса на паруса, а потом на Мэйв. — Сияющее создание с невинными голубыми глазами и волосами, словно золотой дождь. Она чиста, разумна и создана для любви и жизни.

— В твоем описании она весьма притягательна.

— Это только поначалу. У нее отец — самый богатый человек во всей Солнечной системе.

Мэйв, прогнув спину, прижалась к Питту и ощутила его крепость. Коснулась губами смешливых морщинок вокруг глаз, сильного подбородка.

— Ты, должно быть, крепко врезался в нее.

— Врезался, а почему бы и нет? — медленно выговорил он. — Она единственная девчонка в этой части Тихого океана, которая вызывает у меня страстное, безумное желание.