Эддисон и Вик забирают большую часть пакетов, исключая те, которые нужно везти, и огромный мешок с оранжево-желтым одеялом, которое связала и подарила Ханна, когда я пришла прощаться с ветеранами. Она также дала мне свой адрес, пообещав, что они будут писать. Одеяло теплое, мягкое и солнечное, и Ханне пришлось постараться и спасти его от Хэппи, который, расчувствовавшись, уже собирался вытереть им нос.

Пришел проститься и полицейский Клэр. От службы его временно отстранили до вынесения приговора психологом, которая должна определить степень его готовности к продолжению службы. Всякое может случиться, тем более когда от тебя вдруг уходит жена. Это, конечно, не оправдание, но такова ситуация, и я только рада, что меня она больше не касается.

Ганни долго смотрел на меня, а потом осторожно обнял и бережно прижал к себе.

– Перемирие, а, мисс Прия? – прошептал он.

Вроде того.

Корги тихонько похлопал меня по спине и объявил, что от моей улыбки ему больше не хочется обмочиться.

Вот так-то.

Странно, но мне будет их не хватать. А еще утешает, что я так долго ни по кому особенно не скучала. Разве что по агентам, но с ними я была в контакте и, в общем-то, не скучала, а только хотела, чтоб они были ближе.

Я скучала по Эми, но там все было перемешано с убийствами, что несправедливо по отношению к ней.

Багаж проверили. К счастью, у мамы оказалась с собой карточка компании, потому что плата за багаж – это что-то. И вот мы уже идем в толпе дальше, к барьеру безопасности. Безумие, конечно, но таковы здесь правила.

– Ну-ка, вы трое… – Эддисон достает телефон и наводит на нас – меня, Инару и Блисс. – Станьте вместе и дайте мне материал для кошмаров на ближайшие годы.

Посмеиваясь, Инара и Блисс стискивают меня с обеих сторон. Мы беремся за руки и улыбаемся. Эддисон вполне натурально вздрагивает от ужаса.

– Три самых опасных существа на планете, – бормочет он.

– А я? – спрашивает моя мама.

– Их демон-предводитель. – Он целует ее в щеку.

– Напишем, – обещает Инара. – И определенно дадим знать, когда родители утомят ее насовсем.

– Дверь всегда открыта.

– И наша тоже, – говорит Блисс. – Захочешь приехать на каникулы, кровать всегда найдется. Возьмем Нью-Йорк штурмом.

– Но он же когда-нибудь оправится? – смеется Мерседес и обнимает меня сзади.

Прощание не было таким трудным со времен Бостона, но я благодарна им. Боже, я так рада, что есть люди, которые так много для меня значат…