– А с чего бы ему быть секретным? – равнодушным голосом спросил Девитт.

– Он взял на борт только трех пассажиров. Тут что-то было не так. И ему не потребовался прыжок с разбега.

– Я не помню, – повторил Девитт.

Ричер молча смотрел на него. Девитт не опускал взгляда.

– Как я могу помнить? Я услышал об этом сегодня в первый раз за последние тридцать лет, а вы полагаете, что в моей памяти должны сохраниться все чертовы подробности?

– По этому поводу к вам обращаются не в первый раз. Вам задавали эти вопросы два месяца назад. В апреле нынешнего года.

Девитт молчал.

– Генерал Гарбер звонил в Национальный архив и задавал вопросы о Хоби, – продолжал Ричер. – А потом он должен был позвонить вам. Почему вы не можете рассказать нам то, что поведали генералу?

Девитт улыбнулся:

– Я сказал ему, что не помню.

В наступившей тишине они услышали шум подлетающего вертолета.

– Неужели вы не можете рассказать нам ради его родителей? – тихо спросила Джоди. – Они все еще скорбят о нем. Им необходимо знать.

Девитт покачал головой:

– Я не могу.

– Не можете или не хотите? – спросил Ричер.

Девитт поднялся на ноги и медленно приблизился к окну. Он оказался невысоким человеком. Девитт стоял, залитый яркими лучами солнца, и, прищурившись, смотрел на садящиеся вертолеты.

– Это закрытая информация, – наконец заговорил он. – Мне запрещено давать какие-то комментарии, и я не собираюсь этого делать. Гарбер задавал мне вопросы, и я дал ему такие же ответы. Без комментариев. Но я намекнул ему, что следует искать ближе к дому, и готов дать вам такой же совет, мистер Ричер. Ищите ближе к дому.

– Ближе к дому?

Девитт повернулся спиной к окну.

– Вы видели досье Каплана?