– Садись в машину, симулянт! – повелел Цент. – Машка, лезь в багажник.

Девушку поместили в багажный отсек, укрыли сверху тряпками, и посоветовали не дышать. Цент и Владик поместились на заднем сиденье, травмированный водитель занял свое место.

– Трогай, – велел Цент. – И помни – при малейшей попытке сдать нас, ты умрешь в немыслимых муках.

– Я этого не сделаю! – побожился пленник, запуская двигатель.

– Верю. Просто предупреждаю на всякий случай. А то мы это уже проходили. Тоже доверились одному такому, с виду честному, а он возьми, да и предай. Думал, это сойдет ему с рук. Наивный! Когда Владик добрался до него, он пожалел, что родился на белый свет. Потому что камнем по хозяйству, это, поверь мне, еще цветочки. Владик по части пыток такой искусник, такой виртуоз. Любо-дорого смотреть. Но вот когда он своим жертвам начинает пальцами глаза выдавливать, тут уж, признаюсь, даже я отворачиваюсь.

У водителя так затряслись руки, что он едва не свалил машину в кювет. А все потому, что смотрел не на дорогу, а в зеркало заднего вида. И видел в нем кислую физиономию Владика. Тот явно скучал без пыток и терзаний, грустил о том, что некому глазки выдавить.

– Легче! Не лохов везешь, – проворчал Цент. – Соберись! Уж не хочешь ли ты всю конспирацию порушить?

– Нет!

– Тогда езжай ровно. Вон уже ворота впереди. Машка, ты там как?

Девушка что-то пробубнила из-под слоя тряпок, но слов никто не разобрал.

– Владик?

– Что? – испугался программист. Только что он благодарил бога за то, что Цент нашел себе новый объект для издевательств в лице пленника, и вот опять начинается.

– Как у тебя с мужеством?

– С чем?

– Ну, ты готов натопить кровавую баню?

– Да я….

– Все, тихо! Сделай серьезное лицо. Подъезжаем.

Забор, окружающий логово Последнего ордена, вблизи оказался еще выше, чем виделся с расстояния. Пять метров бетона плюс четыре ряда колючей проволоки под током не оставляли ни шанса на возможность панического отступления. Ворота тоже выглядели внушительно, и к тому же являлись двойными. Внешние открывались наружу, внутренние, соответственно, внутрь. И те и другие выглядели более чем надежно. Их и танком замучаешься таранить, а уж техника поменьше вовсе размажется по несокрушимым створкам железной кляксой. Выйти наружу можно было только с победой. А Цент как раз за ней и пожаловал.

Когда автомобиль подъехал ближе, ворота распахнулись. Цент увидел злодеев с автоматами и приготовился дать бой, но затем сообразил, что это не засада, а просто охрана. Пленник сказал правду – автомобиль не стали досматривать, более того, даже не посмотрели на рожи его пассажиров. А это следовало бы сделать, потому что у напуганного до полусмерти Владика была такая физиономия, что любой, глянув на нее, сразу бы понял, что дело тут нечисто. Такое лицо могло бы быть у человека, страдающего острой формой диареи, плотно зажатого людскими телами в час-пик в вагоне метро.