Беспечный водитель даже не вытащил пистолета из кобуры, настолько не ожидал никакого подвоха. И очень даже напрасно, потому что подвох был. Этот подвох появился неожиданно, и, не размениваясь на любезности, двинул ему кулаком в ухо. Тщедушный воин рухнул на землю, Цент наступил ему ногой на спину, едва не размазав по земле, и приказал Машке обезоружить пленника.

– Не убивайте! – возрыдал тот. – Пожалуйста!

– Убивать не буду, – пообещал Цент.

– Правда?

– Да. Я не буду. А вот Владик…. Вы же к его девушке приставали, лапали ее, настойчиво склоняли к интиму. А программист такой ревнивец, что за один заинтересованный взгляд на свою подругу готов убить. Вон, полюбуйся, что он с твоими дружками сделал.

Цент позволил пленнику повернуть голову и полюбоваться видом своих однополчан, точнее, видом их бренных останков. Узрев жуткую картину, несчастный возрыдал.

– Слезами горю не поможешь, – огорчил его Цент. – Владик тебя не простит. А вот и он пришел.

Действительно, из безопасных кустов на место проведения спецоперации явился бледный Владик. Хоть и успел уже привыкнуть к трупам, как к ходячим так и не очень, все равно на свежеизготовленных мертвецов смотрел так, будто его вот-вот вырвет.

– Не убивай! – взмолился водитель, захлебываясь слезами. – Я твою девушку пальцем не тронул.

– Не успел тронуть, точнее говоря, – поправил его Цент. – Я больше чем уверен – если бы мы не подоспели вовремя, и не отстояли бы Машкину девичью честь, ты бы, свинья похотливая, ее еще как тронул.

– Нет, я не хотел! – завыл пленник.

– Не ври мне. Уж я-то извращенца сразу узнаю. Ты как раз такой и есть.

– Пожалуйста, не убивайте. Я вас умаляю!

– Смерть для тебя слишком легкое наказание. Таких, как ты, кто на его девушку грязные планы имеет, Владик наказывает старинным народным способом.

– Каким? – простонал запуганный бедолага.

– Стерилизует кирпичом.

Услыхав, какое наказание его ожидает, водитель закономерно потерял сознание. Это было очень хорошо. Ведь только запугав лоха до потери сознания, можно было полностью его контролировать.

Пленник был приведен в чувства нежным ударом тяжелого ботинка в мягкий бок. Открыв глаза, он увидел над собой Цента с лопатой и Владика с огромным камнем, который тот взял в руки по приказу бывшего рэкетира.

– Простите! – захлебнулся слезами обреченный.

– Я не чувствую в его голосе искреннего раскаяния, – покачал головой Цент. – Владик, он твой. Делай свое черное дело.