Лео натягивает носки на мои ступни.

– Детальнее, – бормочу, потирая переносицу.

– Эми! – Он делает рывок ко мне и ударяет кулаком по спинке кровати. – Как ты оказалась в машине?!

– Ты следил за Краусом, – рычу я. – Сам и догадывайся.

– Если я задаю вопрос с таким лицом, как сейчас, то отвечай без лишних комментариев, – с горящими глазами заявляет он. – И вообще… старайся меньше говорить, ты…

– Не то что? – яростно вскрикиваю.

И тут же хватаюсь за голову от боли.

Дура, блин.

Кажется, из-за удара по мозгам я лишилась чувства самосохранения, ибо взгляд Лео разрывает на части. Только мазохист или суицидник будет ему перечить. Есть категория людей, которым не нужно кричать и требовать: им достаточно посмотреть на другого человека – и тот затыкается. Лео именно такой. Он словно шторм. Его нельзя приручить. Воюя с ним, ты захлебнешься. Слишком опасно. Лучше оставаться в порту или обходить водовороты его гнева.

– Прекращай меня провоцировать! – злится Шакал. – И отвечай!

– Они меня подвозили, понятно? Просто подвозили домой с вечеринки! А ты… ты гребаный монстр! Ты убил прекрасного доброго человека. У него семья!

Из последних сил я отталкиваю Шакала и ныряю под одеяло, чтобы он не видел, как я реву.

– Он жив, – шепчет Лео и целует меня в плечо. – Ранен. Но жив. Все живы. Давай не будем говорить о случившемся хотя бы сегодня. Тебе нужно поспать.

Эти слова оказываются иглой, которая пронзает душу насквозь и заставляет меня сжаться в позе эмбриона. Я бы никогда не простила убийство того человека; я знала, что уеду и сделаю все, чтобы забыть Лео, ведь сцена аварии всегда будет перед глазами.

А теперь…

Проклятье!

Сколько бы раз я ни повторяла себе: «Так не может продолжаться», – сердце находит лазейки и вопит: «Может!»

– Пока… живы, – выговариваю в подушку.

– Прекрати лезть куда не просят, тебя это не касается!

– Прекрати на меня кричать! Я едва не сдохла из-за тебя!