– Наверное, стоит устроить тебе программу реабилитации. Есть у меня пара интересных мыслей…
Проходит несколько часов, и на руке Роуэна оживает мой рисунок, над которым мы с тату-мастером корпели несколько недель, чтобы он гарантированно прикрыл шрамы. Вскоре Лора стирает со свежей татуировки излишки чернил и капельки крови, готовясь показать результат. Мы с ней торжествующе переглядываемся и обмениваемся улыбками. Роуэн засыпает нас вопросами, но мы не отвечаем.
– Итак, красавчик, посмотрим, что получилось? – спрашиваю я.
Берем Роуэна под локти, поднимаем на ноги и подводим к высокому зеркалу. Я встаю рядом, Лора снимает повязку, и Роуэн впервые видит татуировку, которая легла вдоль руки от запястья до локтя.
– Ни хрена себе! – говорит он; подходит к зеркалу и крутит рукой в разные стороны, разглядывая рисунок и в отражении, и на коже. – Дрозд, это фантастика!
Птичьи перья отливают всеми оттенками синего; устремленные вдаль глаза мерцают магическими опалами. В когтях птица сжимает поварской нож; в нем отражаются всполохи света. А на фоне брызги ярких красок.
– Лора, красота! – восхищенно произносит Роуэн.
Та ухмыляется.
– Спасибо на добром слове, но эскиз сделала ваша подруга. Я просто воплотила ее идею в жизнь.
Лора протягивает ему планшет с эскизом, который я нарисовала два месяца назад, когда Роуэн заговорил о том, чтобы забить шрамы татуировкой. Увидев картинку, он сглатывает. Потом, не сразу, поворачивается ко мне.
– Цветной? – Роуэн тычет пальцем в рисунок и заглядывает мне в лицо. – Это ты нарисовала?
Я пожимаю плечами, чувствуя в горле комок, когда замечаю в его глазах стеклянные отблески.
– Да. Я.
Роуэн отдает планшет Лоре и сгребает меня в объятия, уткнувшись лицом в шею. Долгое время он молчит, прижимаясь ко мне всем телом.
– Ты делаешь цветные рисунки, – шепотом произносит он.
Я улыбаюсь ему в грудь.
– Что могу сказать, Палач… Полагаю, с тобой и не такое возможно.
Глазница
Глазница