Толпа подошла ближе. Это было нечто вроде уличной демонстрации, понял Кобёрн. Во главе процессии шествовали несколько армейских офицеров в потрепанной форме. Один из них рыдал.

– Знаете, что я подумал? – предположил Кобёрн. – Армия только что сдалась, и они гонят офицеров по главной улице.

Мстительно настроенная толпа бурлила вокруг автомобилей, толкая курдских охранников и бросая враждебные взгляды сквозь стекла. Курды держались стойко и пытались оттолкнуть демонстрантов от машин. Было похоже на то, что в любой момент это превратится в стычку.

– Дело принимает паршивый оборот, – пробормотал Гейден. Кобёрн не спускал глаз с головной машины, гадая, что же предпримет Саймонс.

Кобёрн увидел ствол винтовки, нацеленный на окно со стороны водителя.

– Пол, не смотри в этом направлении, кто-то направил винтовку в твою голову.

– Боже правый…

Кобёрну не составляло труда представить, что произойдет позже: толпа начнет раскачивать автомобили, потом перевернет их…

Затем внезапно все прекратилось. Главным объектом притяжения были потерпевшие поражение военные, и, когда они прошли, толпа проследовала за ними. Кобёрн успокоился. Пол произнес:

– Всего минуту назад…

Рашид и переводчик вышли из гостиницы. Рашид сообщил:

– Они и слышать не желают, чтобы в гостинице остановилась группа американцев, – не хотят рисковать. – Кобёрн воспринял это как знак настолько бурного проявления чувств в этом городе, что толпа могла сжечь гостиницу за предоставление крова иностранцам. – Нам придется ехать в революционную штаб-квартиру.

Они двинулись дальше. На улицах царила лихорадочная активность: вереницы пикапов всех марок и размеров загружали поклажей, предположительно для революционеров, все еще сражавшихся в Тебризе. Маленькая колонна подъехала к зданию, похожему на школу. Вокруг двора собралась огромная шумная толпа, явно желавшая попасть внутрь. После некоторых препирательств курды убедили часового впустить машину «Скорой помощи» и два «Рейнджровера». Когда иностранцы въехали внутрь, толпа разъяренно заорала. Кобёрн облегченно вздохнул, когда ворота в ограде двора захлопнулись за ними.

Они вылезли из автомобилей. Двор был до отказа набит машинами со следами пуль. Мулла стоял на куче деревянных ящиков от винтовок, совершая шумную и эмоциональную церемонию перед толпой мужчин. Рашид объяснил:

– Он принимает клятву у новых отрядов – идти на Тебриз и сражаться за революцию.

Охранники провели американцев к зданию школы, расположенному сбоку двора. По ступенькам спустился человек и начал яростно орать на них, указывая на курдов.