Ричер свернул налево, к соседнему перекрестку, и скрылся из вида. Он ждал. Вскоре появилась Эбби. Потом Хоган. Дальше они пошли вместе, в десяти шагах от края тротуара. Затем остановились еще раз. Задний вход в ломбард находился впереди и справа. Однако справа находилось много других входов, и все они не имели никаких обозначений. Двенадцать дверей. И у каждого заведения свой пожарный выход.

Ричер включил в памяти предыдущий визит. Поиски Марии Шевик на «Тойоте» Эбби. Грязный ломбард, расположенный на противоположной стороне узкой улицы от диспетчера такси и рядом с компанией по залоговому поручительству. Мария вышла из дверей ломбарда, Эбби подъехала, Аарон высунулся в окно и позвал жену по имени.

– Я помню, что ломбард находился посередине квартала, – сказал Ричер.

– Вот только двенадцать не имеет середины, – заметила Эбби. – У двенадцати шесть слева и шесть справа, а в середине ничего нет.

– Двенадцать – четное число. Так что середина – это выбор из двух вариантов. Последняя дверь из первых шести или первая из следующих шести.

– А я помню, что он находился не точно посередине квартала.

– До или после?

– Может быть, после. Или даже две трети. Я помню, как она вышла и я свернула к тротуару. Определенно после середины.

– Хорошо, – сказал Ричер. – Мы начнем с проверки номеров семь, восемь и девять.

Дома стояли вплотную друг к другу, и у них были одинаковые задние фасады – высокие, убогие, узкие, построенные из угрюмого кирпича столетней давности, со случайным образом расположенными зарешеченными окнами, увешанные гирляндами проводов и кабелей, свисавших и переплетавшихся между собой. Не всегда надежных. Задние двери также выглядели одинаково. Массивные, столетние прямоугольники из дерева, открывавшиеся внутрь; около пятидесяти лет назад кто-то усилил их нижние части металлическими листами. Может быть, новый домовладелец решил внести улучшения, чтобы его собственность выглядела более привлекательно. Металлические листы за пятьдесят лет покрылись царапинами и вмятинами – их множество раз открывали и закрывали ударами ног, в них врезались тележки и фургоны.

Ричер проверил.

Двери под номерами семь, восемь и девять пострадали меньше других.

Заметно меньше. И выглядели очень неплохо – для пятидесятилетних.

Номер восемь. Ровно две трети от двенадцати.

– Я думаю, нам нужна именно эта дверь, – сказал он. – В ломбард ничего не завозят на тележках. Разве что очень редко. Как если бы Бартон отправился туда со своим усилителем. Все остальное можно унести в руках или карманах.

Дверь была заперта изнутри. Не пожарный выход. Не бар и не ресторан. Другие правила. Дерево на двери было массивным, но рама не произвела на Ричера впечатления. Более мягкая древесина, красили ее редко, и она успела подгнить и пропитаться влагой.