Гриневский поморщился, будто от сильной физической боли, и залпом выпил виски. Затем он сделал несколько глубоких затяжек сигарой, резко мотнул головой и закричал:

— Очень больно! Понимаешь?

Руки его не просто дрожали — тряслись, а лицо налилось кровью. Но следующие слова Гриневский произнёс достаточно сдержанно и негромко:

— Ты тоже познаешь боль. Об этом я уже позаботился. Ты узнаешь, что значит потерять любимого человека. И потерять навсегда, безвозвратно.

Гриневский снова припал к сигаре и после нескольких затяжек перешёл на мечтательный тон:

— Сначала я загляну в его стекленеющие глаза и объясню, что со мной так нельзя. Потом я буду смотреть в твои глаза, когда в мельчайших подробностях стану рассказывать, как на моих руках умирал славный гладиатор, отдавший свою жизнь, когда спасал в очередной раз мою. — Давид притворно всхлипнул, а потом рассмеялся. Он был доволен собой в эту минуту. — Несмотря на фантастическую везучесть, изворотливый ум и весь его боевой опыт, у твоего Романа на этот раз нет никаких шансов. Я прерву на взлёте твой роман с Романом. Ха! Ха! Ха! Что-то сегодня меня тянет на каламбуры. К чему бы это? Может, не к добру? На всякий случай постучу по дереву.

Постучав костяшками пальцев по столу, он потянулся к бутылке. Увидев, что она пуста, махнул рукой и, пробормотав что-то неразборчивое себе под нос, сказал серьёзным тоном:

— Ладно, шутки в сторону. Если ты меня сейчас смотришь, то это означает одно — меня нет. Раньше мне казалось, что смерть где-то далеко. Даже когда киллер целился мне из пистолета прямо в лицо, я не верил, что это конец. А теперь что-то во мне надломилось. Пропала уверенность в вечном везении. Умирать мне не хочется, но я к этому готов. Будет обидно, конечно, уйти в самом расцвете сил. У меня столько планов на жизнь! Кстати, несмотря на твоё предательство, тебя из своих планов я не вычёркиваю. И знаешь почему? У тебя есть хватка! Ты единственный человек, способный продолжить моё дело в этом городе. И ради этого я готов… — Гриневский задумался, мысленно подбирая слова. — Нет, не простить, для этого я не создан, но готов пойти с тобой на сделку. Если ты возьмёшься продолжить моё дело, то можешь считать себя богатой вдовой. А если нет, то не получишь от меня ничего. Дело для меня важнее семейных разборок. Но это так, мысли вслух, так сказать, чтобы ты поняла ход моих мыслей. Теперь конкретно о деле. Первое. Не ломай того, что создано мной. Это отлаженный механизм, который будет работать без вмешательства достаточно долго. Ты успеешь вникнуть и освоиться. Второе. Сохрани службу безопасности во главе с Анатолием. Ему можно доверять.