* «День стоял о пяти головах. Сплошные пять суток...». ВП. Альм. 2. Печ. по ВС, где окончательно установлена строфика ст-ния (ст. 9–16 разбиты на двустишия), с учетом поправок Н. М. в исправлении описок: пропуска слова «сжимаясь» (ст. 2) и «чернея» (вм. правильного «чумея» в ст. 5), что соответствует СМ и списку в собр. Е. Э. Мандельштама. Датируется по автографу промежут. редакции (см. ниже) и письму Рудакова к жене от 1 июня 1935 г. (см. ниже). По письмам Рудакова к жене, ст-ние имело «домашнее» название «Чапаев». К истории текста. Ст-ние написано во второй половине апр. 1935 г. Первонач. текст неизвестен; возможно, он включал в качестве вариантов строфы ст-ния «От сырой простыни говорящая...». Первая известная редакция, без ст. 1–8, отражена в машинописи (АМ) и Списке Линецкой (без дат). Вторая редакция (созданная после 8 мая) отражена в беловом автографе (АМ), датированном апр. — маем 1935 г., и в беловом автографе, приложенном к письму поэта к жене от 26 мая. О дальнейшей работе известно по упоминаниям Рудакова в письмах к жене от 26, 27 мая и 1 июня 1935 г. В последнем письме упоминается о том, что поэт исправил редакцию ст. 3 «Сон был больше, чем слух, слух был больше, чем сон — слитен, чуток» в основную. В письме от 31 мая 1935 г. Рудаков передал оценку ст-ния поэтом. Сравнивая его с «Черноземом» (см. примеч.), М. говорил: «Основное — вещь о Пушкине и Чапаеве. Она — говорит о русском фольклоре, о сказке, о стране и впервые — о новом «племени» — о ГПУ, о молодежи, у которой будущее, о пленном времени, вечности, и материально — на основе реального бреда при поездке на Урал, — образы безумного пространства, расширяющегося, углубленного и понятого через «синее море» пушкинских сказок, море, по которому страдает материковая, лишенная океана Россия». Большак — столбовая дорога; здесь с аллюзией на «большевиков» (см. предшествующее примеч.). Двойка... парусами. Здесь поэтическая вольность: двойка — гребная лодка. Образ развился из первоначального «раздвоя конвойного времени» («Другие редакции») (52, с. 257). Трое славных ребят из железных ворот ГПУ и Молодые любители белозубых стишков — конвойные. Н. М. писала о том, что в дорогу к месту ссылки она взяла с собой томик Пушкина, и Оська, старший конвоир и тезка поэта, читал оттуда «Цыган» солдатам-конвоирам, они и стали «адресатом стихов» (48, с. 46–48). Белозубые стишки имеют подтекстом «Разговор о Данте»: «Славные белые зубы Пушкина — мужской жемчуг поэзии русской!» (первая редакция). Об отношении М. к Пушкину см. монографию И. З. Сурат «Мандельштам и Пушкин» (М., 2009). Горой пообедав Поезд ужинал лесом... ушко («Другие редакции»). Здесь отразился один из этапов следования в Чердынь — поездом по узкоколейке из Свердловска в Соликамск (52, с. 257).