Тут как будто включается далекий прожектор:

вокзал выбирает жертву,

склоняется, обнимает, ставит печать

где-нибудь у плеча.

Она ложится незаметной родинкой или шрамом,

мечутся под потолком механические голоса,

словно пойманные воробьи;

по экранам

проходит рябь — словно устали глаза,

словно моргнул вокзал.

Значит — избранный, и ни синей, ни красной таблетки,