Следующей вызвали меня.

Я вошла и предстала перед высокой комиссией.

– Лидия Степановна, – деланно-доброжелательно обратилась ко мне председатель Иванова с лучезарной улыбкой анаконды. – Комиссия ознакомилась с документами, но тут у нас появился один интересненький вопрос – если все так идеально правильно, то почему же возник сигнал о том, что регулярную документацию Иван Аркадьевич не ведет как надо?

– Все правильно, он и не ведет, – согласно кивнула я, пожав плечами.

Василий Сергеевич с досадой крякнул, бросив укоризненный взгляд на меня. Калерия Мироновна радостно подобралась как питон перед прыжком:

– Поясните нам, пожалуйста, – вкрадчивым тоном промурлыкала она, не сводя с меня немигающего взгляда.

– А что пояснять, – прикинулась дурочкой я. – Он не ведет. Иван Аркадьевич – человек занятый, на нем, по сути, вся внутренняя работа депо. А по документации он говорит, что и как надо делать, а технически веду я. Вот и все.

Василий Сергеевич сдавленно хрюкнул, а Иванова просипела что-то невразумительное.

– Очевидно, неравнодушные граждане не знали этого, когда влезли в дела к Ивану Аркадьевичу, – с наивным видом продолжила развивать мысль я. – Поэтому у него ничего и не нашли, так как все бумаги находятся у меня…

Комиссия отбыла, а на следующий день с утра у нас состоялся разговор.

– Ишь, как придумала, вся документация у нее, – проворчал Иван Аркадьевич, тщетно пытаясь скрыть довольный вид, – мне Василий всё рассказал.

– Главное, что проверка благополучно закончилась, – сказала я.

– Ничего еще не закончилось, – вздохнул Иван Аркадьевич. – Попьют они еще крови. Не сейчас, конечно, но попьют.

– Да это же не проблема, – ответила я. – Нужно только вовремя и правильно всю документацию вести и все.

– Ну вот и будешь вести всю мою документацию, раз комиссии сказала, – хмыкнул Иван Аркадьевич. – Сама же и напросилась.

– Иван Аркадьевич, – покачала головой я, – вот не надо сейчас все в одну кучу сваливать: одно дело помочь человеку, который помог в трудную минуту мне. Отблагодарить, так сказать. И совсем другое – тянуть на себе такой серьезный пласт работы постоянно.

– Справишься, – отрубил Иван Аркадьевич.

– Я-то справлюсь, – не стала скромничать я. – И хорошо справлюсь. Вот только зачем? Я – маленький человечек, конторщица с микроскопическим окладом. И свою работу на этот оклад я вполне вырабатываю. Так зачем мне взваливать на себя больше?

– Повышение выпрашиваешь? – нахмурился Иван Аркадьевич. – А ты, оказывается, карьеристка, Лидия Степановна. А как же на благо Родины поработать? Ударный труд и все такое?