Веревки из корней деревьев почти перетерлись. Андрей провозился почти до вечера, закрепляя новые узлы на жердях, после чего оттащил плот глубже на сушу, двигаться дальше смысла он не видел. Костер решил не разводить, так и просидел в темноте до утра.

Надо бы оставить какой-то знак, что он здесь был. Вряд ли кто-то пропустит доступный источник пресной воды, если будет следовать этой дорогой. На красноватом камне недалеко от берега появились тринадцать черточек и рисунок головы медведя.

Ландшафт изменился, каменистые высокие берега сменились равниной поросшей лесом. Андрей напряженно всматривался в берег, выискивая места пригодные для стоянки большого количества плотов. Но караван словно провалился в морской пучине.

Однообразные дни сменялись друг за другом. Остались позади несколько больших полуостровов, узких бухт со множеством рифов и отмелей и голых каменистых островов. Два дня он провел на маленьком острове, ожидая окончания поднявшегося шторма. Андрей наловчился днем бить рыбу своим копьем прямо с плота, а на вечерних стоянках запекал ее в углях. Однажды убил гигантского гуся, который пытался прогнать непрошенного гостя с берега, считая его своей территорией.

Двадцать две царапины и очередная голова Гррх. Солнце стояло уже довольно высоко. Андрей нехотя перевязал узлы и столкнул плот в море. Вчера он заметил, что разговаривает сам с собой. Это беспокоило его. Неужели ему так и суждено остаться на этих берегах, повторив судьбу найденного им в пещере скелета.

Земля внезапно перестал тянуться на восток. Узкий мыс обозначил его границу и повернул на юг. По инерции проплыл еще день, пока не убедился, что движется в обратную сторону — на запад. Он обошел этот остров. Нет смысла плыть дальше.

Добавил еще одну палочку на камне. Пересчитал. Получилось двадцать девять. Надо пройтись вдоль берега с копьем и попытаться загарпунить крупную рыбу с синей спиной, пока не задул горячий южный ветер. Обычная его еда в последние дни. Что не говори, а эта сторона острова не такая удобная для жизни, как северная. Задолго до полудня начиналась невыносимая жара, которую он пережидал до вечера в широком овраге, в тени невысоких шаровидных деревьев.

— Вставай, Эссу, надо собрать дрова для костра.

Андрей уговаривал себя выйти из тени и разжечь костер. Отвечал себе вслух, что это бесполезно, никто не увидит идущий от него темный дым.

— Вставай, Эссу.

Кряхтя поднялся, собрал сухие колючки, срубил несколько шаровидных деревьев, которые быстро прогорали, хотя вроде бы и были сырыми.

Тридцать пять палочек. Рыба ему поднадоела, но в этой части острова не водились ни карликовые мамонты, ни олени, ни даже драчливые гуси. Да и чем им здесь питаться на выжженных горячим ветром склонах холмов. Только однажды ему повезло, попалась здоровенная крыса, величиной со среднюю собаку. Андрей на этом острове уже ничему не удивлялся.