Все слушают так внимательно, что поскрипывание стульев слышно.

— 11-ый мехкорпус у местечка Езнас, — это километрах в двадцати пяти по направлению к Кайшадорису, — смял позиции 28-го армейского корпуса и продолжает движение.

— Так что может и ни к чему слать боеприпасы десантникам? — Вполголоса замечает Копец.

— Боеприпасов много не бывает, — разочаровываю Иваныча, — так что не отлынивай.

— Железнодорожники заканчивают восстановление… обещают сегодня закончить, так что вопрос со снабжением 6-го мехкорпуса можно сказать… будем надеяться, — поправляется осторожный Семёнов, — что решится. Для полноценного снабжения 11-го корпуса надо захватывать Каунас. О делах небесных, наверное, лучше расскажет генерал Копец? — Семёнов смотрит в сторону главкома ВВС, тот с готовностью встаёт.

— Продолжаем держать небо под контролем. Фон Боку разгуляться не даём…

— Какие потери?

— С нашей стороны пять-шесть машин в день. От зенитного огня и в результате воздушных боёв. С немецкой чуть больше, семь-восемь, если не считать разгромленного аэродрома пару дней назад. Там около сорока самолётов разного назначения стояло.

— Сложности в том, что расстояние увеличилось в направлении Каунаса до ста километров и больше. Это дополнительный расход горючего и время подлёта. Свои аэродромы пока опасаемся ставить, линия фронта неустойчивая и сложной формы.

— Используйте немецкие. — Команда неоднозначная. Немцы о своих-то аэроромах всяко знают, потому могут атаковать без разведки. Но это можно поправить. На недоумение Копца даю разъяснение.

— Стройте взлётку рядом. Можно использовать постройки по их назначению, а старые полосы займите неисправной техникой. Своей и трофейной. Можно просто силуэты нарисовать. 22 июня же сработало.

Потом решали, где нам нужны аэродромы и сколько. Пока трёх хватит. Один бомбардировочный полк и пару истребительных или смешанных. И штаб 11 авиадивизии в Сувалки. А на её место 43-ю истребительную из Витебска. Корпус Рычагова — в район Лиды.

Там же, 13:05.

Долго предаваться унынию, что все мои задумки могут разбиться о бытовые и приземлённые проблемы вроде нехватки боеприпасов, — начинает ощущаться дефицит авиабомб по некоторым позициям, и особо, горючего, — мне не дают.

— Дмитрий Григорич, вас Москва вызывает.

— Иду, — со вздохом встаю и бью себя ладонью по лбу. Прямо, как по заказу. Если защитнику Родины чего-то не хватает, что надо делать? Попросить у Родины, пожалиться ей, глядишь, и подбросит. А как иначе?

Так что спускаюсь в подвал, — надо накрутить хвост связистам, давно пора переговорную наверху сделать, — довольно бодро. Трубка ждёт на столе, сержант затворяет за собой железную дверь.